JК
Удар иглы :: Стальнов Илья
Страница: 309 из 417Он не походил на скрипучий бас барона и принадлежал капитану Вепреву – доброму приятелю Терехина.
– О, капитан, вы напугали меня… Видите ли… Я почувствовал, что краснею от сознания того, в какой дурацкой ситуации оказался.
– Не объясняйтесь, я все понимаю. Смерть товарища, причем при таких странных обстоятельствах, может выбить из колеи любого.
В тоне Вепрева не чувствовалось и тени насмешки, а лишь сочувствие и понимание. Действительно, не так уж глупо выглядело мое поведение даже на посторонний взгляд. А если бы он еще знал, как обстоят дела на самом деле…
– Хотел бы пригласить вас помянуть нашего боевого Друга, капитана Терехина. Собрались самые близкие его товарищи, мы хотели бы видеть и вас.
– О да, конечно!
У костра собралось человек десять, с большинством из которых Терехин успел меня познакомить. Лица были угрюмыми, торжественными. Говорили мало, скупо. Добрыми словами помянули капитана.
Как-то недовольно потрескивали поленья, капризный костер то затухал, то своенравно поднимался к небу, рассыпая вокруг искры, будто наотрез отказывался повиноваться людям. По мере того как количество выпитого росло, языки развязывались, и опостылевшее всем многомесячное ожидание смерти отступало куда-то во тьму, за Дунай. Кто-то наконец рассказал скромный, немного грустный анекдот Но потом снова на лица легла тень – разговор опять зашел о смерти Терехина.
– О, капитан, вы напугали меня… Видите ли… Я почувствовал, что краснею от сознания того, в какой дурацкой ситуации оказался.
– Не объясняйтесь, я все понимаю. Смерть товарища, причем при таких странных обстоятельствах, может выбить из колеи любого.
В тоне Вепрева не чувствовалось и тени насмешки, а лишь сочувствие и понимание. Действительно, не так уж глупо выглядело мое поведение даже на посторонний взгляд. А если бы он еще знал, как обстоят дела на самом деле…
– Хотел бы пригласить вас помянуть нашего боевого Друга, капитана Терехина. Собрались самые близкие его товарищи, мы хотели бы видеть и вас.
– О да, конечно!
У костра собралось человек десять, с большинством из которых Терехин успел меня познакомить. Лица были угрюмыми, торжественными. Говорили мало, скупо. Добрыми словами помянули капитана.
Как-то недовольно потрескивали поленья, капризный костер то затухал, то своенравно поднимался к небу, рассыпая вокруг искры, будто наотрез отказывался повиноваться людям. По мере того как количество выпитого росло, языки развязывались, и опостылевшее всем многомесячное ожидание смерти отступало куда-то во тьму, за Дунай. Кто-то наконец рассказал скромный, немного грустный анекдот Но потом снова на лица легла тень – разговор опять зашел о смерти Терехина.