JК
Удар иглы :: Стальнов Илья
Страница: 348 из 417 – Я двухбунчужный паша! Меня ценит сам сиятельный сераскир Измаильский!…
– А как ты думаешь, брат, что скажет твой сераскир, если ему вдруг станет известно, что к безвременной кончине самого турецкого султана Абдул Хамида приложил руку некий Селим-паша?
– Как это может случиться? – беспечно спросил толстяк.
– Пути нашего великого господина неисповедимы. Всем хорошо известно, что султан, потрясенный падением Очакова и другими поражениями, уже подумывал о подписании мира с неверными. Так?
– Да…
– Но вместе с его смертью надежды на прекращение войны рухнули. А вот вступивший на престол двадцатидевятилетний Селим Третий не пожелал начинать свое правление с позорного мира. И поэтому война вспыхнула с новой силой… А кто подливал масло в огонь?
– Мы…
– Опять правильно! А кто убил старого султана? Каким ядом, кстати, воспользовался убийца?
– Моим фамильным ядом…
– Ну а если подробности об убийстве станут известны вашему трехбунчужному сераскиру?
– Нет, нет! Ты не сделаешь этого!… Хотя бы ради нашей давней дружбы!
– Конечно, не сделаю, если ты ради нашей давней дружбы уничтожишь еще и сераскира Измаильского,
– Что?!
– Да, брат! Это необходимо! Знай же, трехбунчужный собирается сдать Измаил русским без боя, а этого не желает наш великий господин…
– Яне пойду на это!…
– Горячишься, брат… Подумай как следует.
– Нет, нет и нет!
– Зря… Ну что же, найдутся другие дети сатаны, которые сделают это…
Я успел заметить, как в пиалу с чаем, стоявшую перед толстяком, упал какой-то черный шарик, ловко подброшенный туда бароном.
– А как ты думаешь, брат, что скажет твой сераскир, если ему вдруг станет известно, что к безвременной кончине самого турецкого султана Абдул Хамида приложил руку некий Селим-паша?
– Как это может случиться? – беспечно спросил толстяк.
– Пути нашего великого господина неисповедимы. Всем хорошо известно, что султан, потрясенный падением Очакова и другими поражениями, уже подумывал о подписании мира с неверными. Так?
– Да…
– Но вместе с его смертью надежды на прекращение войны рухнули. А вот вступивший на престол двадцатидевятилетний Селим Третий не пожелал начинать свое правление с позорного мира. И поэтому война вспыхнула с новой силой… А кто подливал масло в огонь?
– Мы…
– Опять правильно! А кто убил старого султана? Каким ядом, кстати, воспользовался убийца?
– Моим фамильным ядом…
– Ну а если подробности об убийстве станут известны вашему трехбунчужному сераскиру?
– Нет, нет! Ты не сделаешь этого!… Хотя бы ради нашей давней дружбы!
– Конечно, не сделаю, если ты ради нашей давней дружбы уничтожишь еще и сераскира Измаильского,
– Что?!
– Да, брат! Это необходимо! Знай же, трехбунчужный собирается сдать Измаил русским без боя, а этого не желает наш великий господин…
– Яне пойду на это!…
– Горячишься, брат… Подумай как следует.
– Нет, нет и нет!
– Зря… Ну что же, найдутся другие дети сатаны, которые сделают это…
Я успел заметить, как в пиалу с чаем, стоявшую перед толстяком, упал какой-то черный шарик, ловко подброшенный туда бароном.