«Надо же, – подумал я. – И этот человек за двадцать с лишним лет не написал ни строчки? Не может быть! Он такой живой, прямо до неприличия. Я, кажется, слышу, как мерно бьется его сердце».
Должно быть, я преглупо вытаращил глаза, ошарашенный этим зрелищем.
– Признайтесь, – со смехом сказал он, – вы ожидали встретить привидение?
– Я…
– Жена накормит нас тушеным мясом с овощами, и у нас вдосталь эля и крепкого портера. Люблю звучание этих слов. Приятно слышать такие слова. От слов этих веет здоровьем, румянцем во всю щеку. Крепкий портер!
На животе у него подскакивали массивные золотые часы на сверкающей цепочке. Он сжал мой локоть и потащил меня за собой – чародей, влекущий в свое логово незадачливого простофилю.
– Рад познакомиться. Вы, наверное, приехали, чтобы задать мне все тот же вопрос, а? Что же, не вы первый. Ну, на этот раз я все выложу!
Сердце мое так и подпрыгнуло.
– Замечательно!
За безлюдной станцией ждал открытый «форд» выпуска 1927 года.
– Свежий воздух. Когда едешь вот так в сумерках, все поля, травы, цветы – все вливается в тебя вместе с ветром. Надеюсь, вы не из тех, кто только и делает, что закрывает окна! Наш дом – как вершина Столовой горы. Комнаты у нас подметает ветер. Залезайте.
Десять минут спустя мы свернули с большака на дорогу, которую уже многие годы не выравнивали и не утрамбовывали. Стоун вел машину прямо по выбоинам и ухабам, с лица его не сходила улыбка.