Украшения строптивых   ::   Миронов Арсений

Вместо сталинских высоток, казино и автобанов – заимки в непроходимых лесах, постоялые дворы и грунтовые дороги… Вместо ментов – дружинники, заместо правозащитников – юродивые. Журналисты превратились в скоморохов, банкиры – в толстомордых купцов, а курящие фригидные феминистки-автомобилистки – в ласковых многодетных молодух. У девушки Ники, должно быть, исчез пирсинг в пупке, и даже дырочка заросла…

Стоп-стоп, братец. Не надо думать о Нике. Для нас ее больше не существует. Впрочем… интересно, что теперь с Цюрихом?

Я злобно ухмыльнулся и снова фыркнул. Полетели мыльные пузыри. Кот вылез из-под лавки и ошалело уставился на меня. В оловянных гляделках застыло удивление.

– Что наблюдаешь, Пафнутьич? – весело спросил я, вальяжно поигрывая мочалом (я почувствовал, что кота зовут Пафнутьич; мой кот – как хочу, так и называю). – Не бойсь, мы с тобой отныне заживем по-княжески. Всех крестьянок – на барщину, всех парней – в рекруты. И походным маршем на Швецию. Построим боевых дрессированных медведей в клин, сверху прикроем штурмовыми горынычами, как в игре «Whorecraft». Возьмем для начала Стокгольму с Копенгагеном. А потом и до Цюриха доберемся. В Цюрихе много аппетитных жирненьких эльфов. Их можно мочить из счетверенного пулемета и терзать когтями. Тебе понравится в Цюрихе, Пафнутьич.

Горделиво осмотревшись, я заметил неподалеку дубовую доску с углублениями для чаши, подсвечника и блюда с фруктами.