Украшения строптивых   ::   Миронов Арсений

– Колечко… у вас?

– Да… экхм… вышвырнул, кажись, кудай-то… – Посух замялся, отвел взгляд. – Пошлухай, Данилка: плюнь ты на энтот гадский перштень. Давай, повторяй жа мной: харк – тьху!!!

– Вы, деда Посух, поищите хорошенько. Перстенек мне очень нужен, – медленно произнес Данька неродным голосом, растягивая слова по слогам.

Древний пасечник испуганно поднял глазки, обиженно заморгал. Потом сунул ручку в аккуратный накладной кармашек на пузе:

– Тьфу! Вот привяжался… Да жабирай!

Будто холодный камешек лег в сухую ладонь Данилы. Свищовский перстень, похожий на крупную муху, замершую в морщинистом куске черного льда, привычно скользнул на указательный перст… ох, сладкое чувство крылатости в правой руке! Абсолютная свобода удара. Снова отрастают невидимые железные когти… Данила восхищенно посмотрел на собственную руку, будто не узнавая: сколько убийственной мощи – кажется, голубые искры вот-вот затрещат меж пальцев! Я вновь повелитель железного врана!

Быстро повернул камень – ох! Сладко защекотало ладонь – забытое ощущение: незримая нить протянулась от сжатого Данькиного кулака куда-то вдаль, за десятки верст – там, на рее брошенного, замершего на отмели купеческого коча по-прежнему сидела, спрятав плоскую голову под стальное крыло, ужасная черная птица…

Просыпайся, пернатый друг! – ухмыльнулся Данька, напрягаясь и будто подтаскивая железного ворона к себе – как тяжелый воздушный змей на металлическом тросике.