Унаследованный Армагеддон   ::   Вебер Дэвид

Мы осознаем всю сложность вашего положения, но надеемся, — сказал он, глядя прямо в непроницаемые глаза маршала, — что и вы понимаете наши трудности.

— Я понимаю, — сказал Цзянь, — что моему правительству и тем, кого оно обязано защищать, предъявлен ультиматум.

Хэтчер внутренне содрогнулся. Идеальный английский язык без малейшего акцента придавал ровной, монотонной речи маршала еще более безнадежное звучание. Но при этом Хэтчер все же видел один возможный вариант решения и незамедлительно использовал его, пока благоразумие не заставило его передумать.

— Замечательно, маршал Цзянь, я принимаю вашу терминологию. В общем-то, я согласен с такой интерпретацией. — Ему показалось, что он увидел в глазах маршала искру удивления, но спокойно продолжил: — Но все мы здесь люди военные и знаем, что может случиться, если проигнорировать ультиматум. Я надеюсь, что все мы в достаточной степени реалисты, чтобы увидеть и признать правду, какой бы неприятной она ни была, и смириться с ней.

— Простите, генерал Хэтчер, — сказал Цзянь, — но для ваших стран эта правда, кажется, куда менее неприятна, чем для моей страны и наших союзников. Наших азиатских союзников. Я вижу здесь американца, европейца и русского. Но я не вижу китайца, корейца, индийца, тайца, камбоджийца, малайца. Я не вижу даже ни одного из ваших японцев.

Он красноречиво пожал плечами.

— Да, их здесь нет… пока, — негромко сказал Хэтчер, и Цзянь резко взглянул на него.