JК
Уснуть и только :: Лампитт Дина
Страница: 99 из 625Застарелое чувство зависти вновь овладело ею: будь воля Маргарет, ее бы никогда не видели рядом с Ориэль, чтобы редкая, изысканная красота дочери лишний раз не подчеркивала уродство матери.
Поглядев на дочь из-под полуприкрытых век, Маргарет увидела изящный абрис скул, водопад золотых волос и яркие, как васильки, глаза.
– Ты красивая, – задумчиво вздохнула она.
Ориэль порозовела от смущения:
– Нет, мама, что ты, я обыкновенная. Вот ты по-настоящему красивая.
Маргарет уставилась на дочь. Впервые в жизни их беседа с Ориэль приняла такой оборот.
– Что ты говоришь, Ориэль? Посмотри на себя и на меня. Я похожа на ведьму: толстый широкий нос, маленькие глаза.
– Но, мама, ты всегда такая яркая, живая, а я бледная, робкая. Рядом с твоими красками я всего лишь тень.
Маргарет медленно переваривала услышанное. Неужели умение искусно краситься и эффектно одеваться может заменить красоту? Или, может быть, когда она бывает в ударе, ее способность вести блестящую беседу ослепляет слушателей?
– Ориэль, – внезапно вырвалось у Маргарет, – ты любишь меня?
– Ты же знаешь, что да, мама, – без малейшего колебания ответила дочь.
Они молча рассматривали друг друга. В те трудные времена было не принято открыто выражать свои чувства, в том числе между родителями и детьми. Слова нежности и любви с трудом сходили с языка и тех, и других. Сыновей производили на свет для продолжения рода, для военных подвигов, для того, чтобы они превзошли отцов. Дочери годились лишь для того, чтобы удачным замужеством упрочить положение семьи, завязать новые связи.
Поглядев на дочь из-под полуприкрытых век, Маргарет увидела изящный абрис скул, водопад золотых волос и яркие, как васильки, глаза.
– Ты красивая, – задумчиво вздохнула она.
Ориэль порозовела от смущения:
– Нет, мама, что ты, я обыкновенная. Вот ты по-настоящему красивая.
Маргарет уставилась на дочь. Впервые в жизни их беседа с Ориэль приняла такой оборот.
– Что ты говоришь, Ориэль? Посмотри на себя и на меня. Я похожа на ведьму: толстый широкий нос, маленькие глаза.
– Но, мама, ты всегда такая яркая, живая, а я бледная, робкая. Рядом с твоими красками я всего лишь тень.
Маргарет медленно переваривала услышанное. Неужели умение искусно краситься и эффектно одеваться может заменить красоту? Или, может быть, когда она бывает в ударе, ее способность вести блестящую беседу ослепляет слушателей?
– Ориэль, – внезапно вырвалось у Маргарет, – ты любишь меня?
– Ты же знаешь, что да, мама, – без малейшего колебания ответила дочь.
Они молча рассматривали друг друга. В те трудные времена было не принято открыто выражать свои чувства, в том числе между родителями и детьми. Слова нежности и любви с трудом сходили с языка и тех, и других. Сыновей производили на свет для продолжения рода, для военных подвигов, для того, чтобы они превзошли отцов. Дочери годились лишь для того, чтобы удачным замужеством упрочить положение семьи, завязать новые связи.