В дебрях Камасутры   ::   Славная Светлана

К счастью, начальнику полиции было не дотого — он раскатисто хохотал, держась за мощные бока:

— Разве цыпленок, вылупившийся из яйца, может испытывать жажду мести к руке, поместившей его в инкубатор?

— Неужели вы изолируете преступников в яйцах? — ужаснулся Птенчиков.

— Нет, что вы. Но после того как судмедхирурги проводят комплексную прочистку мозгов с ампутацией порочных частей сознания, а на освободившееся место высевают разумное, доброе, вечное, бывший преступник становится подобен неоперившемуся птенцу... простите, мэтр, я хотел сказать — младенцу.

Птенчиков задумчиво покачал головой.

— Скажите, а насколько большой кусок личности обычно приходится ампутировать?

— О, тут все очень индивидуально, — улыбнулся полисмен, — от десяти до девяноста процентов.

Иван присвистнул:

— Пожалуй, на месте Сони я бы тоже предпочел нырнуть в испорченную машину времени...

— Простите? — удивленно переспросил генерал.

— О, не берите в голову.

Обиженная невниманием книгопечка последний раз звякнула и задымилась, произведя аварийное самоостужение. Пережаренные «Анекдоты» утонули в пышной пене, выпущенной внутренним огнетушителем в целях профилактики. Начальник полиции с любопытством зашевелил ноздрями:

— Мэтр, вы чувствуете? Откуда это так аппетитно потянуло?

— Из печки, — удрученно вздохнул Птенчиков и, спохватившись, добавил: — Блины сгорели.

— Блины, блины... что же мне это напоминает? — задумался генерал.