JК
В эпоху унимо :: Карапанчев Александр
Страница: 3 из 22Под сенью грядущих перемен человеческие души становились щедрей, планы – смелей, а жизнь планеты – все насыщенней. Последние годы над каждой дверцей Унимо пульсировала надпись: Ожидайте включения!
Хенек готовил конспект завтрашней лекции о творчестве Оскара Уайльда, когда после обычного потока новостей строительства грянуло торжественное сообщение:
– По данным наблюдающих тотальное включение – вопрос ближайших десяти часов!
Хенек спокойно работал над конспектом. Он был уже не первой молодости и помнил на своем веку не одно подобное сообщение. «Вот Жюль и Хорхе, наверное, не сомкнут глаз всю ночь!». Затем мысли его переключились на жену Пентелею, специалистку по древнегреческой литературе: «Вероятно, Пента сейчас готовится ко сну с присущим ей античным спокойствием. Пойду пожелаю ей спокойной ночи…». Затем Джордан сварил себе кофе и вздохнул: – Если бы в эту минуту включили Унимо, первым делом заказал бы себе полный кофейник. Не пришлось бы возиться с его приготовлением и краснеть за паршивый вкус.
Углубленные контакты с предметом исследований профессора Хенека наложили свой отпечаток на его внешность. Он был статен и строен, как Гюго, смугл, как Стивенсон, под глазами рельефно выступали мешки, как у самого Оскара Уайльда. Спустя какое-то время волшебное действие кофеина испарилось, голова налилась тяжестью, и Хенек решил лечь. Перед тем как скользнуть под одеяло, он автоматически взглянул на аппарат.
Хенек готовил конспект завтрашней лекции о творчестве Оскара Уайльда, когда после обычного потока новостей строительства грянуло торжественное сообщение:
– По данным наблюдающих тотальное включение – вопрос ближайших десяти часов!
Хенек спокойно работал над конспектом. Он был уже не первой молодости и помнил на своем веку не одно подобное сообщение. «Вот Жюль и Хорхе, наверное, не сомкнут глаз всю ночь!». Затем мысли его переключились на жену Пентелею, специалистку по древнегреческой литературе: «Вероятно, Пента сейчас готовится ко сну с присущим ей античным спокойствием. Пойду пожелаю ей спокойной ночи…». Затем Джордан сварил себе кофе и вздохнул: – Если бы в эту минуту включили Унимо, первым делом заказал бы себе полный кофейник. Не пришлось бы возиться с его приготовлением и краснеть за паршивый вкус.
Углубленные контакты с предметом исследований профессора Хенека наложили свой отпечаток на его внешность. Он был статен и строен, как Гюго, смугл, как Стивенсон, под глазами рельефно выступали мешки, как у самого Оскара Уайльда. Спустя какое-то время волшебное действие кофеина испарилось, голова налилась тяжестью, и Хенек решил лечь. Перед тем как скользнуть под одеяло, он автоматически взглянул на аппарат.