В ночь полной луны   ::   Суслин Дмитрий

Лошади уже устали и начали замедлять бег; телега, на которой, словно мешок с яблоками, переваливался чудом не выпавший и так и не проснувшийся Сёмка, готова была развалиться, когда лес неожиданно кончился, и Силантий, выехав на открытое место, уперся в последнюю подводу неторопливо бредущего обоза. Вытерев рукавом холодный пот, он медленно стал приходить в себя, ослабил поводья, давая лошадям отдых после бешеной скачки. Успокоившись немного, Силантий начал размышлять про себя о том, что с ним произошло. Бывшие страхи уже казались не такими грозными. Луна хитро смотрела на него с высоты, и Силантию вдруг показалось, будто на него смотрит единственный глаз Иуды. Обоз продолжал свой путь, но никто даже не заметил исчезновения и внезапного появления последней подводы.

Забрезжил долгожданный рассвет; одна за другой стали гаснуть звезды. Когда наконец появились признаки человеческого обитания и обоз въехал в поселок лесорубов, Ефим Кузьмич направил лошадей через прогон и вывел обоз к старой, покосившейся от времени избенке.

— Ну, стало быть, здесь и остановимся, — сказал Кузьмич, заворачивая во двор.

Двор был большой, и все одиннадцать подвод вскоре были распряжены, а кони отведены в сарай, где им был задан корм. Возчики развели костер и улеглись вокруг него. Петрович тем временем занялся приготовлением похлебки. Насытившись, возчики задремали. Лишь один Силантий не спал, осмысливал происшедшее с ним. И чем больше думал, тем более склонялся к мысли, что он просто-напросто струсил.