JК
В пьянящей тишине :: Пиньоль Альберт Санчес
Страница: 13 из 251Мы уже было отчаялись найти способ общения с этим человеком,как он вдруг поразил нас своим акцентом австрийского артиллериста. Капитан, немного успокоившись, сказал более мягко:
– Что ж, это уже лучше. Почему вы не можете мне ответить? Вы поддерживаете связь с метеорологом? Когда вы его видели в последний раз?
Однако субъект снова молчал.
– Встать смирно! – вдруг приказал капитан.
Человек неспешно повиновался. Он откинул одеяло и опустил ноги с кровати. Его мускулистое тело говорило о завидной силе, а движения наводили на мысль о дубе, который оторвался от своих корней, чтобы сделать первые шаги. Человек уселся на кровати и уставился в пол. Он был совершенно голым. И совсем не смущался своей наготы. Однако капитан отвел взгляд, движимый стыдливостью, которая была чужда смотрителю маяка. Грудь его покрывал плотный ковер волос, которые затем поднимались к плечам подобно дикой растительности. К югу от пупка чаща волос превращалась в настоящие джунгли. Я увидел его член, который, даже невозбужденный, поражал своими гигантскими размерами. Меня удивило то, что его также покрывали волосы, спускавшиеся почти до крайней плоти. Куда ты пялишься, сказал я себе и перевел взгляд на лицо смотрителя. Борода древнего столпника, страшно растрепанная. Похоже, он был из породы людей с густой шевелюрой: волосы у него начинали расти в каких-нибудь двух сантиметрах над бровями, весьма кустистыми. Он восседал на матрасе, положив руки на колени и оттопырив локти.
– Что ж, это уже лучше. Почему вы не можете мне ответить? Вы поддерживаете связь с метеорологом? Когда вы его видели в последний раз?
Однако субъект снова молчал.
– Встать смирно! – вдруг приказал капитан.
Человек неспешно повиновался. Он откинул одеяло и опустил ноги с кровати. Его мускулистое тело говорило о завидной силе, а движения наводили на мысль о дубе, который оторвался от своих корней, чтобы сделать первые шаги. Человек уселся на кровати и уставился в пол. Он был совершенно голым. И совсем не смущался своей наготы. Однако капитан отвел взгляд, движимый стыдливостью, которая была чужда смотрителю маяка. Грудь его покрывал плотный ковер волос, которые затем поднимались к плечам подобно дикой растительности. К югу от пупка чаща волос превращалась в настоящие джунгли. Я увидел его член, который, даже невозбужденный, поражал своими гигантскими размерами. Меня удивило то, что его также покрывали волосы, спускавшиеся почти до крайней плоти. Куда ты пялишься, сказал я себе и перевел взгляд на лицо смотрителя. Борода древнего столпника, страшно растрепанная. Похоже, он был из породы людей с густой шевелюрой: волосы у него начинали расти в каких-нибудь двух сантиметрах над бровями, весьма кустистыми. Он восседал на матрасе, положив руки на колени и оттопырив локти.