В пьянящей тишине   ::   Пиньоль Альберт Санчес

Правда, мне при­сваивался первый разряд, согласно диплому, выданному ее милосердным величеством. Педагоги Блэкторна, на­до отдать им должное, были неплохими специалистами. Они научили нас основам океанографии и метеороло­гии. А еще – способам связи. Это было единственным преимуществом английской оккупации: я мог тысячу раз заявлять о своей католической вере, но предпочитал азбуку Морзе латинскому языку. Однако английское вы­сокомерие переходило все границы. Англичане вообра­жают, что могут обращаться с обитателями своих коло­ний, как с паршивыми псами. И в дополнение к этому требуют верности от псов, которым кидают объедки со своего стола. Они хотели бы, чтобы мы служили на их кораблях, в то время как Ирландия шла бы ко дну. Они бы желали, чтобы мы следили за состоянием атмосфе­ры, в то время как сами отнимали бы у нас наш воздух и нашу землю. Им не приходило в голову, что мы мо­жем восстать против них.

Два раза в неделю я ездил из Блэкторна в соседний город, где записался на курсы гельского языка. По прав­де говоря, сами уроки меня мало интересовали. Они бы­ли лишь поводом для того, чтобы выйти на контакт с республиканцами. Мне не никогда не удалось продви­нуться далее первых букв. Вместе со мной на курсы хо­дил паренек по имени Том. Он страдал неизлечимой бо­лезнью, что, впрочем, не мешало ему быть обладателем самого веселого характера в школе.

– Из всех чахоточных я самый главный патриот Ир­ландии, – любил говорить он. И смеялся.

На наших куртках была вышита эмблема школы.