В плену пертурбаций   ::   Фостер Алан Дин

Чародей напоминал юноше, что не стоит углубляться в словесные дебри, дабы не пришлось мыкаться в поисках выхода. Порой обстоятельства складываются так, что вполне можно ограничиться одним-единственным словом. Джон-Том состроил гримасу, которая, как надеялся, придала его лицу выражение мудрости, и произнес:

– Понятно.

Талея, очевидно, сочла, что он откликнулся как нельзя более кстати, ибо приподнялась на цыпочки, крепко обняла Джон-Тома за шею и притянула к себе. Губы молодых людей слились в поцелуе. Наконец юноша вырвался, выпрямился, перевел дух и оглянулся на крепость, в стенах которой им столько всего пришлось пережить. В ушах Джон-Тома по-прежнему отдавался эхом прощальный привет пертурбатора. Юноша догадывался, что никогда не забудет диковинного зрелища, что воспоминания об этом будут вдохновлять его в минуты отчаяния. Господи, как же ему повезло – он видел воочию величайшее чудо Вселенной! И не только видел, но и приложил руку к освобождению космического странника!

Как то почти всегда случается с теми, кто возвращается домой, путники двигались быстро, преодолели к вечеру значительное расстояние и остановились на ночевку у дальней от крепости горловины горного прохода.

– Бедный Браглоб, – пробормотал Джон-Том. – Может, он все-таки сумеет стать счастливым и обретет покой.

– Счастливым он, может, и впрямь станет, – отозвался Мадж, почесывая ухо, – но вот насчет покоя я лично сомневаюсь. Росомахи вечно дергаются по поводу и без.