JК
Ничья :: Латынина Юлия Леонидовна
Страница: 24 из 32 – Это не взятка. Я обязан вам своим бизнесом. А может быть, и жизнью. Это… не имеет цены. Это стоит гораздо дороже новой квартиры.
Прашкевич равнодушно кивнул.
– Всеволод, пойми. Я чувствую себя… неудобно. Ты никогда ничего не брал у меня…
– Я никогда ни у кого ничего не беру, Виктор Иванович. Я не беру ни у коммерсантов, ни у бандитов, ни у подследственных. Видите ли, когда я беру деньги, это означает, что вы расплатились за оказанную вам услугу согласно прейскуранту. Как в парикмахерской. А я предпочитаю, чтобы вы мне были должны.
***
Инвестиционный конкурс на Гагаринский золотой рудник был назначен на январь 1995 года. До конкурса оставалось пять недель. Все документы уже были подписаны, все позиции сверены, и все фирмы, изъявившие желание участвовать в конкурсе, уже подали заявки. Всего фирм оказалось четыре штуки: две представляли Семина и Тахирмуратова, еще одна – какого-то местного железнодорожника, видимо, не понимавшего, что результаты тендера предрешены, и еще в последний день принесли заявку от некоего неведомого АОЗТ «Синельга».
Нарышкин и Гурза потихоньку вскрыли заявки (разумеется, это было строжайше запрещено условиями конкурса), и оказалось, что «Синельга» предлагает сумму инвестиций несколько большую, чем Семин и Тахирмуратов, – семь миллионов долларов, а не три. Тогда Семин передал им новую заявку, в которой была указана сумма в восемь миллионов долларов.
Прашкевич равнодушно кивнул.
– Всеволод, пойми. Я чувствую себя… неудобно. Ты никогда ничего не брал у меня…
– Я никогда ни у кого ничего не беру, Виктор Иванович. Я не беру ни у коммерсантов, ни у бандитов, ни у подследственных. Видите ли, когда я беру деньги, это означает, что вы расплатились за оказанную вам услугу согласно прейскуранту. Как в парикмахерской. А я предпочитаю, чтобы вы мне были должны.
***
Инвестиционный конкурс на Гагаринский золотой рудник был назначен на январь 1995 года. До конкурса оставалось пять недель. Все документы уже были подписаны, все позиции сверены, и все фирмы, изъявившие желание участвовать в конкурсе, уже подали заявки. Всего фирм оказалось четыре штуки: две представляли Семина и Тахирмуратова, еще одна – какого-то местного железнодорожника, видимо, не понимавшего, что результаты тендера предрешены, и еще в последний день принесли заявку от некоего неведомого АОЗТ «Синельга».
Нарышкин и Гурза потихоньку вскрыли заявки (разумеется, это было строжайше запрещено условиями конкурса), и оказалось, что «Синельга» предлагает сумму инвестиций несколько большую, чем Семин и Тахирмуратов, – семь миллионов долларов, а не три. Тогда Семин передал им новую заявку, в которой была указана сумма в восемь миллионов долларов.