JК
Вце писатели попадают в ад :: Дашков Андрей
Страница: 6 из 15Это был до предела упрощенный мирок геометрических абстракций, прямых линий и углов, отрицавший случайности и неправильности , которые присущи всему, в чем теплится жизнь.
Буту вдруг пришло в голову, что ад - это не место, не пытки, не страдания и боль, не унижение и принуждение, не рабство и не свобода, а одинокое, бессмысленное блуждание в туннеле, прорытом сквозь окаменевшее время, уже по ту сторону страха смерти - блуждание, при котором не испытываешь ни голода, ни жажды, ни усталости. Ничего, кроме сводящего с ума выбора: двигаться или оставаться в одной точке. Пребывать. Вечно.
Он сделал свой выбор. Он пошел, отмеряя шагами отрезок на прямой бесконечного безумия. Его рассудок пасовал, однако каким-то невероятным образом Бут знал: тут произошло невозможное. Пространство и время были разделены. Шагам и сердцебиению не соответствовали секунды. Им вообще ничего не соответствовало.
Безумие было красного цвета. Оно предупреждало о своем приближении: вывеска больницы в тупике сумасшествия, перед порогом которой валяются идиоты, делающие под себя, а внутри веселятся буйные. Бут уже слышал их хохот в своей голове...
То, что он принял за галлюцинацию, действительно оказалось вывеской. Под красными буквами, составлявшими надпись Канцелярия , была дверь. Бут не колеблясь отворил ее и переступил порог. Ему почудилось, что он умер во второй раз.
Буту вдруг пришло в голову, что ад - это не место, не пытки, не страдания и боль, не унижение и принуждение, не рабство и не свобода, а одинокое, бессмысленное блуждание в туннеле, прорытом сквозь окаменевшее время, уже по ту сторону страха смерти - блуждание, при котором не испытываешь ни голода, ни жажды, ни усталости. Ничего, кроме сводящего с ума выбора: двигаться или оставаться в одной точке. Пребывать. Вечно.
Он сделал свой выбор. Он пошел, отмеряя шагами отрезок на прямой бесконечного безумия. Его рассудок пасовал, однако каким-то невероятным образом Бут знал: тут произошло невозможное. Пространство и время были разделены. Шагам и сердцебиению не соответствовали секунды. Им вообще ничего не соответствовало.
Безумие было красного цвета. Оно предупреждало о своем приближении: вывеска больницы в тупике сумасшествия, перед порогом которой валяются идиоты, делающие под себя, а внутри веселятся буйные. Бут уже слышал их хохот в своей голове...
То, что он принял за галлюцинацию, действительно оказалось вывеской. Под красными буквами, составлявшими надпись Канцелярия , была дверь. Бут не колеблясь отворил ее и переступил порог. Ему почудилось, что он умер во второй раз.