JК
Вечный лес :: Сван Томас Барнет
Страница: 124 из 196Но это не имеет значения. Зато теперь я совсем не стесняюсь.
– А Эак? Какой она ему представляется?
– Я думаю, что он все еще видит в ней богиню. Понимаешь, когда он рядом, она все время молчит, и он может вообразить ее какой угодно.
Наверное, Эвностий и сам был таким, до того как Кора ушла от него.
– А для нее он все еще бог?
– О да.
– А для тебя он кто?
– Хороший друг. Мне нравится ходить с ним на охоту. Он убивает, только когда ему нужна еда, и никогда не охотится на больших зверей, вроде оленя или медведя. Он рассказывает мне о Кносском дворце, о своем брате-царе, который сидит на троне, украшенном с двух сторон каменными грифонами.
– Эвностий, ты сегодня рассуждаешь, как старый, мудрый Хирон. Ты больше не пишешь стихи и не валяешься на лужайке среди цветов.
Но я подозревала и надеялась, что старый Эвностий, а точнее, юный Эвностий, все еще жив и лишь прячется под новым серьезным обличьем.
– Мне пришлось быстро повзрослеть, – ответил он.
– Надеюсь, не настолько быстро, чтобы не позволить себе хотя бы немного развлечься. Ты еще успеешь состариться. Могу поспорить, ты даже не заглядывал к дриадам с тех пор, как…
– Да, с тех пор, как я полюбил Кору. Но не беспокойся. Я ничего не забыл. Это все равно что считать на счетах. Никогда не забываешь.
Он вытянул руку, и большая желтая бабочка с черными пятнышками на крыльях села на нее, как на цветок.
– Вот, – сказал он. – Вот солнечный лучик для тебя.
– А Эак? Какой она ему представляется?
– Я думаю, что он все еще видит в ней богиню. Понимаешь, когда он рядом, она все время молчит, и он может вообразить ее какой угодно.
Наверное, Эвностий и сам был таким, до того как Кора ушла от него.
– А для нее он все еще бог?
– О да.
– А для тебя он кто?
– Хороший друг. Мне нравится ходить с ним на охоту. Он убивает, только когда ему нужна еда, и никогда не охотится на больших зверей, вроде оленя или медведя. Он рассказывает мне о Кносском дворце, о своем брате-царе, который сидит на троне, украшенном с двух сторон каменными грифонами.
– Эвностий, ты сегодня рассуждаешь, как старый, мудрый Хирон. Ты больше не пишешь стихи и не валяешься на лужайке среди цветов.
Но я подозревала и надеялась, что старый Эвностий, а точнее, юный Эвностий, все еще жив и лишь прячется под новым серьезным обличьем.
– Мне пришлось быстро повзрослеть, – ответил он.
– Надеюсь, не настолько быстро, чтобы не позволить себе хотя бы немного развлечься. Ты еще успеешь состариться. Могу поспорить, ты даже не заглядывал к дриадам с тех пор, как…
– Да, с тех пор, как я полюбил Кору. Но не беспокойся. Я ничего не забыл. Это все равно что считать на счетах. Никогда не забываешь.
Он вытянул руку, и большая желтая бабочка с черными пятнышками на крыльях села на нее, как на цветок.
– Вот, – сказал он. – Вот солнечный лучик для тебя.