Нисхождение   ::   Селюкин Александр Юрьевич

Но не так массово и явно, всегда сохранялся психологический барьер между собой живым и теми неживыми, какая-то детская уверенность типа «я не при делах, со мной такого случиться не может». Теперь этого барьера не стало, Сплин почувствовал себя, словно посетитель зверинца, где внезапно открылись двери клеток с хищниками и они теперь ходят рядом, оценивающе присматриваясь. Подобным же куском мертвой плоти в оболочке из бледной, посеревшей кожи, вроде животного сбитого транспортом и раскатанного по дороге, вполне мог стать и он, теперь он это знал – это касается всех без исключения. Мертвые сраму не имут – это удел тех живых, кто еще не привык. Проблевавшись, Сплин добрался до внутреннего двора с бассейном. Открывшаяся картина привела его к мысли, что ему еще очень повезло и его проблемы с самочувствием – вовсе не проблемы по сравнению с тем, что бывает.

Весь периметр бассейна был завален ранеными различной степени тяжести. Они сидели или лежали под тентом и на солнце, в шезлонгах, на полу, терзаемые каждый своей личной неповторимой гаммой мук – пулевые и осколочные ранения, травматические ампутации конечностей, контузионные поражения, ожоги. Раненые орали, стонали, бредили, истекали кровью, умирали или уже умерли. Вокруг свежего мяса, рвотных масс и прочего дерьма густо роились жирные мухи. Бойцы, продолжали подтаскивать новых раненых. Среди них были свои и гражданские, немного гарнизонных солдат, гвардейцев не было видно. Атмосфера боли и страданий ощущалась почти физически. Погибшие лежали поодаль рядами у стены – отрядные отдельно, местные отдельно, мертвых толком еще не собрали – в первую очередь искали живых раненых.