«…и эти пятна коричневые…много их что-то…говорят, если много родинок, значит печень больная…» Он приблизил лицо к зеркалу и обследовал зрачки. «Да и зрачки не белые, а скорее желтые какие-то…желтые?!…О, Боже…может врачу показаться?»
Калыван в ужасе отпрянул от зеркала, замахал на себя руками, и опять пошел на кухню. По дороге его неотступно преследовала мысль, не болен ли он желтухой, и как долго длиться у этой болезни инкубационный период. Может быть, от цыплят заразился? В дневной жизни Калыван Сю был бизнесменом, торговал живыми цыплятами оптом. Иногда это у него даже получалось, и он приносил домой деньги. Иногда даже большие. Но чаще он эти деньги уносил. Поэтому семейный бюджет состоял на восемьдесят процентов из тех денег, которые приносила домой жена, работавшая менеджером по связям с общественностью и не претендовавшая на гордое звание бизнесмена. Как однажды Калыван определил эту жизненную ситуацию в разговоре с почившим от одеколона Федотом Ивановичем – «Я, Федот, бизнесом занимаюсь, а жена деньги зарабатывает».
Как ни надеялся господин Сю в глубине души на чудо, – завтрака на столе так и не появилось. Он вздохнул, отогнал мысли про желтуху и, чтобы хоть как-то развеселить желудок, стал варить себе кофе. Вдыхая пары африканского зелья, господин Сю вдруг вспомнил об ужасном вреде этого напитка.