JК
Великий поход за освобождение Индии :: Залотуха Валерий
Страница: 63 из 173Это была высокая статная женщина. Змея тут же заняла ее место, свернулась клубком на атласной подушке.
Колдунья подошла к Ивану близко, подняла свою черную, с длинными пальцами руку и стала расстегивать гимнастерку на его груди.
— Стойте, не шевелитесь! — умоляюще прошептал Шишкин, который оказался уже рядом.
— Щекотно, — пожаловался Новик, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Колдунья нащупала три крупные родинки на груди Ивана и вдруг сложила перед ним ладони и поклонилась.
Шишкин торопливо переводил.
— Она говорит, что знала вас в ее прежней жизни... Это я вам потом объясню, Иван Васильевич... Э-э... между прочим, она называет вас маха саиб — великий господин... Значит, в той жизни вы были полководцем у одного царя, а она у него была наложницей... И вы, Иван Васильевич, ее полюбили, а она вас... Э-э... А царь вас обоих за это заживо замуровал в стену. Черт побери, прямо опера “Аида”...
Глава четвертая
Не капли, но потоки дождя изливались на джунгли с низкого беспросветного неба. Лошади вошли в лагерь понуро и устало, и так же понуро и устало сидели на них возвращавшиеся из разведки красноармейцы. Мокрый до нитки Иван сполз с лошади, вошел для доклада в палатку Лапиньша, скоро вышел и побрел к себе.
Сочувственно улыбаясь и покачивая головой, наблюдала за ним Наталья из большой женской палатки. Что-то взорвалось на небе громом, как всегда, неожиданно, Наталья вздрогнула и чуть не перекрестилась.
Колдунья подошла к Ивану близко, подняла свою черную, с длинными пальцами руку и стала расстегивать гимнастерку на его груди.
— Стойте, не шевелитесь! — умоляюще прошептал Шишкин, который оказался уже рядом.
— Щекотно, — пожаловался Новик, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Колдунья нащупала три крупные родинки на груди Ивана и вдруг сложила перед ним ладони и поклонилась.
Шишкин торопливо переводил.
— Она говорит, что знала вас в ее прежней жизни... Это я вам потом объясню, Иван Васильевич... Э-э... между прочим, она называет вас маха саиб — великий господин... Значит, в той жизни вы были полководцем у одного царя, а она у него была наложницей... И вы, Иван Васильевич, ее полюбили, а она вас... Э-э... А царь вас обоих за это заживо замуровал в стену. Черт побери, прямо опера “Аида”...
Глава четвертая
Не капли, но потоки дождя изливались на джунгли с низкого беспросветного неба. Лошади вошли в лагерь понуро и устало, и так же понуро и устало сидели на них возвращавшиеся из разведки красноармейцы. Мокрый до нитки Иван сполз с лошади, вошел для доклада в палатку Лапиньша, скоро вышел и побрел к себе.
Сочувственно улыбаясь и покачивая головой, наблюдала за ним Наталья из большой женской палатки. Что-то взорвалось на небе громом, как всегда, неожиданно, Наталья вздрогнула и чуть не перекрестилась.