Великий поход за освобождение Индии   ::   Залотуха Валерий

— Ну? Это как же?

— Да спал сегодня крепко после разведки, а она в палатку забралась... Да я и не чуял.

— Крупная?

Иван посмотрел на шрамы.

— Да вроде крупная.

— Белая?

— Чего?

— Обезьяна, говорю, белая была?

Красноармейцы вокруг с интересом слушали разговор. Серьезный тон давался Новику все труднее.

— Где же ты видел белых обезьян? — растерянно спросил он.

— А звали ее как? — прокричал сквозь смех Колобков.

Красноармейцы взорвались смехом, и Иван не выдержал, тоже захохотал.

Дорога была хотя и лесной, но широкой, и потому двигались быстро.

Лапиньш ехал верхом в середине колонны. Рядом с ним был Брускин с перевязанным горлом. Их окружала тройная цепь всадников, которые посматривали по сторонам настороженно и зорко. Лапиньш говорил что-то улыбающемуся Брускину и смеялся во весь рот. Комкор преобразился. Это был не смертельно больной и злой человек, а здоровяк — сильный, добродушный и веселый.

— Жить! Тертовски хотется жить! — громко и оптимистично закончил он какую-то свою мысль.

Это были последние слова комкора Лапиньша.

Из воздуха возник вдруг непонятный звук, свист. Многие завертели головами, не понимая, что же это такое. Свистела летящая над головами стрела. Она появилась ниоткуда, материализовалась из воздуха и с коротким деревянным стуком вошла глубоко в грудь Лапиньша.

Лапиньш умер мгновенно — стрела попала прямо в сердце, да, может, к тому же она была и отравлена.