Банда 7   ::   Пронин Виктор

Пафнутьев уже забыл, когда шептал срамные слова на ушко красавице прямо в трамвае. Тягостные впечатления, которые он ежедневно получал по долгу службы, поумерили его пыл, остудили желания и вместо радостно повизгивающей беззаботности пришла печальная сосредоточенность. Не унылая, нет, не безрадостная, просто печальная. Но вот потянуло весной, и что-то там, в глубинах пафнутьевской души дрогнуло, словно маленький росток очнулся и несмело потянулся к солнцу, которое еще пряталось за тучами, к теплу, которое еще не наступило, да и наступит ли...

Вечерний визит Худолея будто разбудил Пафнутьева от зимней спячки. Жизнь, оказывается, продолжается, люди по-прежнему сходят с ума, у них едет крыша, когда их бросают любимые девушки, и ничто не может остановить их безумства.

Пишу об этом убежденно и уверенно, поскольку знаю — так бывает.

Не по рассказам знаю, не по пьяным исповедям.

Войдя в свой кабинет, Пафнутьев повесил пальто на стоячую вешалку, сразу на несколько крючков набросил, чтобы просохло оно, чтобы в расправленном виде избавилось от холодной весенней сырости. Усевшись за стол, Пафнутьев с силой потер ладонями лицо, будто снимая с него остатки сна, снимая сонное выражение, которое здесь было совершенно неуместным.

— Разрешите, гражданин начальник? — в дверь заглянул Худолей.

— Заходи.