Страница:
247 из 354
Он казался Джамбулатову куда более опасным, чем тот же рябой или остальные боевики.
— Сам откуда? — спросил как-то у Ибрагима Джамбулатов.
— Из Чечен-аула.
— Чего сюда занесло?
— Воюю.
— За что воюешь-то?
— За веру, — отчеканил Ибрагимка, и из мути его глаз блеснула на миг искренняя ненависть, направленная на Джамбулатова.
— И давно воюешь?
— В Грозном воевал. Фугас рвал… Солдат убивал… Абу меня ценит! — Ибрагимка выпятил грудь.
— Молодец.
Синякин время от времени выезжал куда-то по делам на «Ниве» или на «КамАЗе», но никогда не отсутствовал больше суток. Дел, похоже, у него было немало, но открыто светиться в подконтрольных федеральным силам населенных пунктах он боялся. Слишком по многим статьям Уголовного кодекса его разыскивали. Самый гуманный суд с закрытыми глазами отвесил бы ему минимум двадцать лет, и он это хорошо знал и осторожничал. Свое убежище он считал вполне безопасным.
В свои тридцать шесть лет Синякин освоил не одну статью Уголовного кодекса. Первая судимость — условно, еще при Советах, — за хулиганство. Он был хулиганским авторитетом в станице, и путь его был определен — трактористом в зерносовхоз, но началась большая буча. Чечня объявила свою независимость. И пошли лихие дела.
Начинал он с того, что со станичниками грабил поезда, идущие из России транзитом через Чечню. Эта забава приобрела общенациональный характер.
|< Пред. 245 246 247 248 249 След. >|