Ночь длинных ножей   ::   Рясной Илья

Кто-то крутил «солнце» на турнике, Алейников определил, что работает парнишка на уровне кандидата в мастера по гимнастике.

— Так, омоновцев в ОМОН — братва общий язык найдет, — начал распределять гостей начальник Таргунской криминалки. — Тебя, Владимирыч, с твоими операми — в свободную комнату. Мы группу послали на территорию работать… Водителям место тоже найдем… Ну, мне пора на службу. Вечером соберемся, чуток смажем начинание наше.

— Годится, — кивнул Алейников, проходя в душную комнату с двухъярусными кроватями.

Конечно же, стены были обклеены обнаженными красавицами и царил все тот же незатейливый быт странного состояния то ли войны, то ли мира…

Алейников взял с полки книгу — какой-то легкий американский боевичок, на обложке которого какой-то рэмбо, немилосердно нагруженный всеми видами стрелкового оружия. Отбросил книгу. Повалился на кровать, застеленную синим солдатским одеялом. Через полчаса старшина принес чистую постель.

— Спасибо, — поблагодарил Алейников. Он решил было выйти, подышать свежим воздухом. Потом раздумал. Глаза слипались. Мелкий брат тоже свернулся калачикам и задремал. Он, как солдат-первогодок, мог спать в любых условиях.

Случайность — это иголка, которой кто-то вышивает узор жизни людей. И в узловых моментах судьбы именно случайности определяют, кому жить и кому умереть. Тогда каждое движение, каждый вздох становятся жизненно важными.