Ночь длинных ножей   ::   Рясной Илья

Алейников, появившись здесь две недели назад, начал закручивать гайки. И опера стали шевелиться — одни с энтузиазмом, истосковавшись по работе, другие с явной неохотой.

— И надо чаще выбираться из отдела, — продолжил Алейников. — Сидим, как в осажденной крепости…

— А чего, не осажденная? — опять подал голос начальник розыска.

— Вы не знаете, что такое осажденная крепость… Вот что, братцы. Надо работать.

Кто-то закивал. Кто-то усмехнулся. Алейников внимательно следил за каждым, пытаясь понять, кто чего стоит.

— Арбайтен унд копайтен, — кивнул Гризли — огромный, действительно похожий на медведя старший опер, местный приколыцик и хохотун.

— Да уж, от тебя дождешься «копайтен», — хмыкнул Мелкий брат — его лучший друг. Они были из одного отдела и постоянно пикировались, ругались и все свободное время дулись в нарды. Гризли по габаритам превосходил своего друга раза в два, поэтому их и прозвали Большой брат и Мелкий брат.

— Я объявил митинг? — спросил Алейников" — Гризли… Тьфу, Трофимов, город — твоя зона.

— Моя.

— В пять часов будь готов. Громить притон будем…

— С девками-молодухами, — потер руками Гризли.

— Зачем тебе девки? — завелся Мелкий брат. — Ты уже лет пять ничего не можешь.

— Оскорбления, напраслина… Ох как я зол…

— А ты порычи, Гризли, — хмыкнул Мелкий брат.

— Ну-ка тихо! Леонтьев, Васильев и Проценко сейчас с машинами прикрытия ОМОНа — в станицу Золотореченская.