Ночь над Цербией   ::   Черкасов Дмитрий

Эфир закончился, теперь у него был законный получасовой перерыв.

— И тебе того же, — Гендерсон говорил по сербски почти без акцента, употребляя идиомы, словно коренной белградец.

— Получил аккредитацию?

Вопрос не был праздным. В последние месяцы с западными журналистами происходили разнообразнейшие коллизии — от проблем с местами съемок до неожиданного объявления неугодных нежелательными персонами, что означало немедленный выезд из страны в соседнюю Венгрию.

— Нет еще, — американец махнул рукой. — Сказали, чтоб через три дня зашел.

— Ну ну, — Кротович ухмыльнулся, — сколько ты уже ходишь?

— Вторую неделю...

— Мудак наш Слоба [1] , — заявил серб и потянулся за выложенной Гендерсоном на стол пачкой «Кэмела». — Так он последние информационные возможности потеряет. Вчера двух французов выслали, с бельгийцами проблемы начались. Мне знакомая из отдела контроля намекнула, что опять для неюгославских журналистов собираются менять форму пропусков.

— Сколько можно? — американец поднял брови и отхлебнул кофе. — Только ведь новые получили.

— А я что говорю? — Кротович затянулся и, оттолкнувшись ногами от стола, проехал к кофеварке. — Изображают деятельность, бумажки новые изобретают. Вместо того, чтобы в Косово проблемы решать, на журналистов набросились. Будто они во всем виноваты.

— У нас те же проблемы, — Гендерсон выщелкнул сигарету из пачки и прикурил.