JК
Ветер с Итиля :: Калганов Андрей
Страница: 27 из 84Памятуя о родственной связи девчонки и хозяина, действовал он со всевозможной деликатностью, так что на тот момент, когда милицейские браслеты сковали наконец ее запястья, морда у бойца была как у кота, только что вышедшего из жестокой схватки, причем отнюдь не победителем.
— Кто вякнет, яйца откручу, ясно? — тихо проговорил Семеныч, обращаясь к своим головорезам. — Сам что надо Пасечнику расскажу, ежели надумаю. Мое это дело, семейное. Ежели узнаю, что позорите меня перед братией, найду, как поквитаться. Я за слова отвечаю! А молчать станете, так, глядишь, и деньжат привалит, не обижу. А ты, стерва, — обратился он к падчерице, — посидишь без жратвы с крысами в подземелье, в ногах валяться будешь. А мы еще поглядим, прощать тебя али как…
Фрол размазал по физиономии кровь и обиженно сказал:
— Ты чего, роевик? Когда мы языками трепали?
— Это я так, на всякий случай, чтобы непоняток потом не было.
Семеныч подошел к Белбородко и, порывшись в кармане ватника, того самого, в котором встречал вчера дорогих гостей, извлек флакон с бесцветной жидкостью и замызганную тряпицу.
— Уж здоров ты больно, — окропил тряпицу и сунул под нос Степану, — еще начнешь озорничать… Так-то понадежнее будет.
* * *
Чуяло сердце, не надо было подряжаться на эту работенку! Сидел бы сейчас в своем офисе да корчил из себя колдуна. И никаких тебе сектантов и отбившихся от рук падчериц бандитского атамана… Мир вдруг пришел в движение. Закружилась поляна, закружился лес, закружились мужики и бабы у столба. Водоворот распахнул черную беззубую пасть и поглотил Степана. Наступила тьма.
Глава 4,
в которой рассказывается об одном странном человеке по имени Кукша
В окно дышал ветер.
— Кто вякнет, яйца откручу, ясно? — тихо проговорил Семеныч, обращаясь к своим головорезам. — Сам что надо Пасечнику расскажу, ежели надумаю. Мое это дело, семейное. Ежели узнаю, что позорите меня перед братией, найду, как поквитаться. Я за слова отвечаю! А молчать станете, так, глядишь, и деньжат привалит, не обижу. А ты, стерва, — обратился он к падчерице, — посидишь без жратвы с крысами в подземелье, в ногах валяться будешь. А мы еще поглядим, прощать тебя али как…
Фрол размазал по физиономии кровь и обиженно сказал:
— Ты чего, роевик? Когда мы языками трепали?
— Это я так, на всякий случай, чтобы непоняток потом не было.
Семеныч подошел к Белбородко и, порывшись в кармане ватника, того самого, в котором встречал вчера дорогих гостей, извлек флакон с бесцветной жидкостью и замызганную тряпицу.
— Уж здоров ты больно, — окропил тряпицу и сунул под нос Степану, — еще начнешь озорничать… Так-то понадежнее будет.
* * *
Чуяло сердце, не надо было подряжаться на эту работенку! Сидел бы сейчас в своем офисе да корчил из себя колдуна. И никаких тебе сектантов и отбившихся от рук падчериц бандитского атамана… Мир вдруг пришел в движение. Закружилась поляна, закружился лес, закружились мужики и бабы у столба. Водоворот распахнул черную беззубую пасть и поглотил Степана. Наступила тьма.
Глава 4,
в которой рассказывается об одном странном человеке по имени Кукша
В окно дышал ветер.