Ветер удачи   ::   Молитвин Павел

А потом что-то внутри нее треснуло, лопнуло, из глаз брызнули слезы…

— Пошел! Пошел головкой вперед! Чудесненько, славненько! Тужься, моя рыбонька, тужься, ненаглядная! — донесся до нее откуда-то издалека голос Мутамак.

— О Нгура Благодетельная! Чтоб вы все сдохли!..

Голубой меандр плясал перед глазами и доводил до исступления. Почему она должна смотреть на эту пакость? Почему должна рожать во дворце? Почему вообще должна рожать и страдать она, а не Таанрет, этот подлый соблазнитель? Разве справедливо, что этот лживый, лицемерный кобель развлекается со своими похотливыми сучками или восседает за пиршественным столом, в то время как его ребенок разрывает ее на части?!

— Мутамак! Сделай же что-нибудь! Уруб!.. — требовательно шептала она запекшимися, потрескавшимися, искусанными до крови губами, тогда как тело ее выло и корчилось от невыносимой боли.

— Чудненько! Славненько! Прекрасненько! Ну давай, приналяг еще немножко!

— А-а-а!..

О Нгура, как лживы все повествующие о любви песни и поэмы! Почему в них не говорится о том, как страдает рожающая женщина? О том, что во время беременности она становится похожа на гигантскую неповоротливую лягушку? Чувствует себя неуклюжей и отяжелевшей, словно заглотивший кабана питон? Что лицо и руки ее распухают, ноги отекают, волосы теряют блеск, кожа — упругость, а едкий и вонючий пот то и дело начинает сочиться изо всех пор? Хотела бы она выпустить кишки тому подлецу, который выдумал, будто беременность красит женщину! И всем тем, кто заставляет их рожать…

— Ну вот и все.