JК
Вино богов :: Барнс Джон
Страница: 79 из 398Мы согласны, ибо жизньподданной принца и ее свобода для него дороже, чем риск, из-за которого он может пасть жертвой вашего предательства. Вы всего лишь оттягиваете неизбежное. Отдайте нам девицу.
— Отвернитесь и уходите. Она последует за вами.
— Покажите нам ее. Когда мы убедимся, что она следует за нами, мы отвернемся.
Королева съежилась, закрыла лицо руками и принялась хныкать и причитать — дескать, почему это ей не доверяют, что так нечестно и что никто не понимает, как это трудно — быть королевой. Король принялся безуспешно утешать супругу. Он гладил ее содрогавшиеся от рыданий плечи и кричал, чтобы наглецы ушли и оставили его бедную женушку в покое.
А королева всхлипывала и бормотала что-то насчет того, что если люди поцелуют ее и попросят у нее прощения, то она их, так уж и быть, простит и отдаст им девицу вообще безо всяких там условий. Но Голиас заметил, что королева не властна освободить их от выполнения условий — не в ее это, так сказать, компетенции.
Наконец королева отплакалась, выпрямилась и тупо уставилась в пол, а король приказал привести девицу. Но вот беда — придворные-то все разбежались, кто куда, и никто из них не желал вернуться в тронный зал, пока королева не пообещает, что больше не станет гневаться и посыпать их камнями. Жалобные вопли придворных слышались из-за дверей. Они сгрудились там, но в зал входить упорно отказывались, хотя многие убеждали других, что теперь уже ничего дурного не случится.
— Отвернитесь и уходите. Она последует за вами.
— Покажите нам ее. Когда мы убедимся, что она следует за нами, мы отвернемся.
Королева съежилась, закрыла лицо руками и принялась хныкать и причитать — дескать, почему это ей не доверяют, что так нечестно и что никто не понимает, как это трудно — быть королевой. Король принялся безуспешно утешать супругу. Он гладил ее содрогавшиеся от рыданий плечи и кричал, чтобы наглецы ушли и оставили его бедную женушку в покое.
А королева всхлипывала и бормотала что-то насчет того, что если люди поцелуют ее и попросят у нее прощения, то она их, так уж и быть, простит и отдаст им девицу вообще безо всяких там условий. Но Голиас заметил, что королева не властна освободить их от выполнения условий — не в ее это, так сказать, компетенции.
Наконец королева отплакалась, выпрямилась и тупо уставилась в пол, а король приказал привести девицу. Но вот беда — придворные-то все разбежались, кто куда, и никто из них не желал вернуться в тронный зал, пока королева не пообещает, что больше не станет гневаться и посыпать их камнями. Жалобные вопли придворных слышались из-за дверей. Они сгрудились там, но в зал входить упорно отказывались, хотя многие убеждали других, что теперь уже ничего дурного не случится.