Винтерфилд   ::   Ипатова Наталия

— Этот прием, — начал он, — проводится в полный контакт, и тогда им можно свалить быка. Иди сюда…

Он осторожно потянул ее за рукав, лишь чуть-чуть направляя, когда она оказывалась неловка, и, когда ее голова опустилась на подушку рядом, приподнялся на локте.

Учителем он был требовательным и настойчивым, губы — твердыми и горячими, и оставляли по себе тот же знакомый привкус железа и пепла, что его имя, которое она шептала, когда он позволял ей вдохнуть. Она пыталась отвечать на равных, но быстро ослабела и лежала в изнеможении, то погружаясь в теплую бездну волнующих ощущений, то вновь поднимаясь на колышущуюся поверхность.

— Вот так, примерно… — услышала она, не без сожаления приходя в себя. — Я не умею петь о любви.

Она потерлась щекой о его сорочку, едва удерживаясь, чтобы не замурлыкать.

— Я слышу, как ты о ней думаешь. Ой! — Каждая пуговичка на ее платье, до-самого пояса, была скрупулезно расстегнута, и ласковые пальцы левой его руки осторожно исследовали ее грудь. — Мы не договаривались руки распускать!

Рука и не подумала убраться, — Почему ты говоришь о ней во множественном числе?

— А почему мне кажется, будто меня ласкает осьминог? Кто-то твердил: он, мол, правша! А сам вон как ловко управился. Ах нет, оставь! Просто на самом деле это немного больше, чем я собиралась поступиться для первого раза. Если так пойдет, мне нечем будет стимулировать твое окончательное выздоровление.

— Это намного больше, — признал он, — чем то, на что я в принципе сейчас годен.