JК
Витязи в шкурах :: Дроздов Анатолий Федорович
Страница: 77 из 330Он был выше ростом, и Кончак посматривал на него снизу.
– Я пришлю тебе женщин, конязь. Красивых, молодых.
– Мне не нужно.
– О чем говоришь? Молодой, сильный мужчина не может без женщины! Еще я пришлю тебе толмача. Он будет учить тебя кипчакскому языку. Тебе с ним будет легко – он верит в вашего бога.
– Ты говорил, что монах никого не обратил.
– Не обратил. Мой толмач – русский, только родился здесь. Последние двадцать лет мы не продаем из полона, взятого на Руси, бронников, мечников, тульников и стрельников. Они живут в Тмутаракани и делают нам оружие. Мы хорошо их кормим и позволяем жениться. Даже молиться своему богу. Лишь делали оружие хорошо. Овлура крестил его отец.
– Я понял, хан, что мне придется жить у тебя долго?
– Правильно понял, конязь
– Тогда я хочу просить тебя.
– Все, что захочешь, конязь.
– Разреши приехать сюда священнику.
– Когда мы будем проезжать мимо Донца, я велю русским, чтобы они прислали. И дам священнику охрану.
– Прощай, хан!
– Скоро увидимся, конязь! Учи язык хорошо. Пригодится…
* * *
Когда конная орда скрылась за островерхими крышами половецких веж, Игорь сердито повернулся к стоявшему позади тысяцкому Райгуле.
– Я велел спрятать один нож в подушках. Что не сделали?
– Бог с тобой, княже! – закрестился седой тысяцкий. – Что удумал? Да нас бы всех на кол…
– Я спрятал, – звонким голосом отозвался подбежавший Михалка, сын Райгулы. – Но люди Кончака обыскали шатер.
– Я пришлю тебе женщин, конязь. Красивых, молодых.
– Мне не нужно.
– О чем говоришь? Молодой, сильный мужчина не может без женщины! Еще я пришлю тебе толмача. Он будет учить тебя кипчакскому языку. Тебе с ним будет легко – он верит в вашего бога.
– Ты говорил, что монах никого не обратил.
– Не обратил. Мой толмач – русский, только родился здесь. Последние двадцать лет мы не продаем из полона, взятого на Руси, бронников, мечников, тульников и стрельников. Они живут в Тмутаракани и делают нам оружие. Мы хорошо их кормим и позволяем жениться. Даже молиться своему богу. Лишь делали оружие хорошо. Овлура крестил его отец.
– Я понял, хан, что мне придется жить у тебя долго?
– Правильно понял, конязь
– Тогда я хочу просить тебя.
– Все, что захочешь, конязь.
– Разреши приехать сюда священнику.
– Когда мы будем проезжать мимо Донца, я велю русским, чтобы они прислали. И дам священнику охрану.
– Прощай, хан!
– Скоро увидимся, конязь! Учи язык хорошо. Пригодится…
* * *
Когда конная орда скрылась за островерхими крышами половецких веж, Игорь сердито повернулся к стоявшему позади тысяцкому Райгуле.
– Я велел спрятать один нож в подушках. Что не сделали?
– Бог с тобой, княже! – закрестился седой тысяцкий. – Что удумал? Да нас бы всех на кол…
– Я спрятал, – звонким голосом отозвался подбежавший Михалка, сын Райгулы. – Но люди Кончака обыскали шатер.