JК
Ночная бабочка. Кто же виноват? :: Колычев Владимир
Страница: 45 из 79А вместе сней лопнуло и мое терпение...
Бить психа я не стал. Хотя положение позволяло мне размозжить ему нос ударом головы. Я всего лишь наложил руки на его кулаки, насколько можно, крепко сжал их. А силы во мне с избытком. Кто не верит, могу дать адреса нескольких человек, которым в том уже пришлось убедиться... Убедился в этом и Аркадий Васильевич. Сначала в его глазах отразилось изумление, а затем и боль. Что и говорить, не самое это приятное ощущение, когда твои пальцы дробят в тисках. Может быть, насчет тисков я преувеличил, но, как бы то ни было, физрук дал понять, что сдается. Тогда я отпустил его, и он тут же убрал от меня свои руки.
– Это сколько ж в тебе силы! – злобно, но с определенной долей восхищения спросил он.
– Качаюсь, – отделался я скромной отговоркой.
– Оно и видно... Дать бы тебе в морду!
Час от часу не легче!
– Попробуйте...
– А что, есть за что?
– Нет... Мы с Викой даже не целовались.
– Даже?! – взвился мужик.
Да, таких кретинов в этой жизни я еще не встречал.
– Даже не целовались – это значит, что ничего не было. Вообще ничего...
Наверное, Горбачеву легче было бы объяснить, что его перестройка на фиг никому не была нужна, чем этому твердолобому дятлу, что его дочка как была девочкой, так и осталась.
– Ей еще восемнадцати нет! Я тебя посажу!
– Не, ну ты точно баран!
Все-таки не выдержал я и опустился до словесных оскорблений.
Бить психа я не стал. Хотя положение позволяло мне размозжить ему нос ударом головы. Я всего лишь наложил руки на его кулаки, насколько можно, крепко сжал их. А силы во мне с избытком. Кто не верит, могу дать адреса нескольких человек, которым в том уже пришлось убедиться... Убедился в этом и Аркадий Васильевич. Сначала в его глазах отразилось изумление, а затем и боль. Что и говорить, не самое это приятное ощущение, когда твои пальцы дробят в тисках. Может быть, насчет тисков я преувеличил, но, как бы то ни было, физрук дал понять, что сдается. Тогда я отпустил его, и он тут же убрал от меня свои руки.
– Это сколько ж в тебе силы! – злобно, но с определенной долей восхищения спросил он.
– Качаюсь, – отделался я скромной отговоркой.
– Оно и видно... Дать бы тебе в морду!
Час от часу не легче!
– Попробуйте...
– А что, есть за что?
– Нет... Мы с Викой даже не целовались.
– Даже?! – взвился мужик.
Да, таких кретинов в этой жизни я еще не встречал.
– Даже не целовались – это значит, что ничего не было. Вообще ничего...
Наверное, Горбачеву легче было бы объяснить, что его перестройка на фиг никому не была нужна, чем этому твердолобому дятлу, что его дочка как была девочкой, так и осталась.
– Ей еще восемнадцати нет! Я тебя посажу!
– Не, ну ты точно баран!
Все-таки не выдержал я и опустился до словесных оскорблений.