Владелец кинотеатра   ::   Быстров Андрей

В то же время он не мог осознать, где, в какой конкретно точке пространства находится он сам ; он словно был везде и нигде.

Но эта призрачная неопределенность продолжалась недолго. Из-за поворота лесной дороги

/того поворота, что прежде был скрыт пурпурной мглой/

появился всадник. Борис видел его со стороны, но одновременно он и был этим всадником, жил его ощущениями, его мыслями. Эта двойственность накладывала странный отпечаток. Борис-всадник думал на каком-то чуждом Борису-наблюдателю языке, мысленно произносил слова этого языка, и как же могло быть иначе? Борис же извне , Борис-наблюдатель, мог только отметить, что этот язык походил на немецкий. Современным немецким языком Борис худо-бедно владел. А это если и был немецкий, то такой, на каком говорили лет пятьсот назад…

Молния с треском разорвала хмурые небеса, потом еще и еще раз. Вот-вот разразится ливень, но это уже не так досадно: вековой лес позади, в просветах меж деревьями-великанами виден холм, а за ним — башни замка ландграфа Ангремского. Совсем скоро всадник будет в замке, его ждет отдых в трудном пути… В одном из его трудных путей.

Всадник был одет в простую кожаную куртку и узкие полотняные штаны, его вооружение составляли короткий меч у пояса и кинжал в ножнах. Похоже было, что о лошади он заботился значительно больше, чем о себе: ее голову прикрывал наглавник из грубой кожи, грудь и бока защищали железные бляхи. А на всаднике не было ни гобиссона, ни стального нагрудника. Он не носил даже легкого шлема, и его густые длинные волосы трепал ветер.