Внедрение   ::   Уотсон Йен

– Если бы мы с таким же успехом могли объяснять собственные культурные потрясения, – вздохнул Соул.

– Совершенно верно! – выпалил Пьер, одарив его первым приязненным взором за последние часы.

Затем Кайяпи вынес изувеченное дитя на свет луны – оно кричало настойчиво и пронзительно, точно котенок.

– О господи, осторожнее, – прошептал Честер, напрасно сжимая в руках ружье.

Кайяпи воздел ребенка на поднятых руках – к звездам и луне – и грациозной походкой направился меж мужами племени шемахоя.

Брухо, запинаясь, продолжал свою речь возле двери:

– Большой-большой голова пришел со стороны. Сны теперь должны оставить народ шемахоя? – спрашивает он. Нет, потому что Кайяпи – мой сын, который пришел Извне, который знает Внешний Мир, и он должен положить сны обратно в камень шемахоя. Как? Следите за ним. Вода отошла от ше-во-и – это дерево, на котором растет мака-и. Мать мака-и ушла лечь в руки ше-во-и.

Брухо проковылял к толпе, которая тут же расступилась и пала пред ним и Кайяпи, и Кайяпи понес сквозь нее ребенка в джунгли, воздымая высоко над головой.

Они подошли к дереву, на котором Честер разместил тело роженицы, – оно так и находилось в развилке ствола, никем не прибранное.

– Эй, это что, и есть то самое дерево?!

– Откуда я знаю, черт подери! – огрызнулся Пьер. – Я же говорил, что ни разу не видел его.

– Неслыханное совпадение, – усмехнулся Честер, растягивая свои негритянские губы.