Во имя рейтинга   ::   Мусаниф Сергей

До одурения, до сворачивающихся в трубочку ушей. А Америку еще не открыли.

И не скоро откроют.

Я не знаю, может быть, где-нибудь на благодатной земле Троады и растет табак, но я никогда не встречал его в виде ином, нежели свернутым в сигары или забитым в сигареты, а потому опознать не мог.

Одиссей не курил. Герои не курят.

Сын Лаэрта явился будить меня уже полностью облаченным в доспехи, с луком и полным стрел колчаном.

– Ты не торопишься, Алекс.

– Сегодня обойдетесь без меня.

– А как же твое наблюдение?

– Понаблюдаю с какого-нибудь холма.

– Есть какие-то особые причины?

Этот негодяй способен прочувствовать все нюансы. Или это я старею?

– Меня попросили не лезть в битву какое-то время.

– Могу я спросить: кто?

– Он назвался твоим дальним предком по материнской линии. Самым первым предком.

– Гермес? – И он ничуть не удивился.

– Да.

– Полагаю, в этом есть резон, – сказал Одиссей. – По крайней мере, для Гермеса.

– Агамемнон намерен сегодня закончить войну?

– Микенский мечтатель, – охарактеризовал Одиссей своего вождя. – Но мы постараемся, Алекс.

– Зачем это тебе, Одиссей?

– Чем раньше мы закончим, тем быстрее я вернусь домой.

– Ты сам в это веришь?

– Нет, – сказал Одиссей. – Но у меня нет выбора. Я присягал Микенам, и Агамемнон отдал мне прямой приказ. Взять Трою.