JК
Воин Сновидений :: Сербжинская Ирина
Страница: 414 из 507С нее станется!
– С какой стати она в сквер должна перебираться?
Все ему знать надо.
– Ни с какой!
Сказал строго, как отрезал, и принялся по площадке ходить – раздумывать.
– Слушай, мне с тобой тут лясы точить некогда… говори!
Ну еще раз можно попробовать – и все. Не хотят понимать – не надо. Он, Джулис, что мог, сделал, а напрямик сказать – это уж извините. Своя шкура дороже.
– Скажи ей, пусть идет в сквер! И поживет там, пока… пока…
Парень прищурился:
– Зачем? Темнишь ты что-то, раб лампы.
– «Темнишь ты что-то, темнишь ты что-то!» Ничего не темню. В сквере будет гораздо лучше! Вот и все. Мне скрывать нечего, совесть моя чиста. В конце концов, я-то тут при чем?
«Поздно, Джулис, – ехидно откликнулся внутренний голос. – Поздно. Вечно влипаешь во всякие истории».
И ведь прав, проклятый голос, сто раз прав.
Никита уже собрался вернуться в отдел, как вдруг заметил Сати.
– Гляди, вон она идет. – Сисадмин ткнул пальцем в окно. Из окна третьего этажа было хорошо видно бульвар, небольшой отрезок дороги и автобусную остановку, на которой толпился народ.
– Вижу, – прозвучал над ухом у сисадмина напряженный голос.
Стулья возле окна скрипнули, консервная банка-пепельница сдвинулась, точно Джулис собрался залезть на подоконник.
– Но что же я могу сделать? Ничего, ровным счетом ничего! Но, если вдуматься, я ведь и не обязан что-то делать?
Сисадмин пожал плечами.
– С какой стати она в сквер должна перебираться?
Все ему знать надо.
– Ни с какой!
Сказал строго, как отрезал, и принялся по площадке ходить – раздумывать.
– Слушай, мне с тобой тут лясы точить некогда… говори!
Ну еще раз можно попробовать – и все. Не хотят понимать – не надо. Он, Джулис, что мог, сделал, а напрямик сказать – это уж извините. Своя шкура дороже.
– Скажи ей, пусть идет в сквер! И поживет там, пока… пока…
Парень прищурился:
– Зачем? Темнишь ты что-то, раб лампы.
– «Темнишь ты что-то, темнишь ты что-то!» Ничего не темню. В сквере будет гораздо лучше! Вот и все. Мне скрывать нечего, совесть моя чиста. В конце концов, я-то тут при чем?
«Поздно, Джулис, – ехидно откликнулся внутренний голос. – Поздно. Вечно влипаешь во всякие истории».
И ведь прав, проклятый голос, сто раз прав.
Никита уже собрался вернуться в отдел, как вдруг заметил Сати.
– Гляди, вон она идет. – Сисадмин ткнул пальцем в окно. Из окна третьего этажа было хорошо видно бульвар, небольшой отрезок дороги и автобусную остановку, на которой толпился народ.
– Вижу, – прозвучал над ухом у сисадмина напряженный голос.
Стулья возле окна скрипнули, консервная банка-пепельница сдвинулась, точно Джулис собрался залезть на подоконник.
– Но что же я могу сделать? Ничего, ровным счетом ничего! Но, если вдуматься, я ведь и не обязан что-то делать?
Сисадмин пожал плечами.