Воины преисподней   ::   Авраменко Олег Евгеньевич

Полная темнота многократно усиливала эффект заключения, тем более что на ночь дворец оставался совершенно пустым, и если запертый во втором этаже начинал вдобавок кричать, ему делалось жутко вдвойне. Уже на следующий день он готов был ползать на животе перед великим, грозным и ужасным князем и умолять его о единственной милости: заменить заточение в тёмной комнате на любое количество ударов палкой по пяткам. Что обыкновенно и было исполняемо, ибо Василь Шугракович был не только строг и справедлив с подданными, но также чрезмерно мягкосердечен. Нет, извергом его никак не назовёшь! А провинившийся получал своё сполна и уползал с великокняжеского двора на четвереньках, славя милосердие своего повелителя.

И этот остолоп как-нибудь выдержит в темнице до завтра. Ничего, ничего, посидит взаперти как миленький, тогда образумится! А на следующий день получит «сдачу». Вот так.

– Посидишь под замком и подумаешь обо всём, как следует, – назидательно сказал Василь Шугракович и, не заботясь более о ходатае, которого уже волокли вниз по лестнице, грозно спросил: – Ну что, есть у кого-нибудь ещё дела или просьбы?

Естественно, никто не выразил желания обратиться к великому князю, который был явно не в духе. Молчат! Боятся! Правильно, так и должно быть.

Довольный собой, Василь Шугракович позволил себе немного расслабиться, сел, откинулся на спинку трона и только хотел отдать кое-какие распоряжения насчёт коней, которых требовали урусы (у него уже вызрела неплохая идейка), как вдруг со двора донёсся громкий стук копыт.