JК
Война за Асгард :: Бенедиктов Кирилл
Страница: 1067 из 1291По какой причине? Субхути, нельзя обрести прошлую мысль, нельзя обрести настоящую мысль, нельзя обрести еще не пришедшую мысль”…
Он цитировал Алмазную сутру на кантонском наречии, и перед его мысленным взором проплывали лица Тонга Хао Ляна, маленького адвоката Ли и злосчастного Сучонга, волны, обрушивающиеся на берег острова Чжуан-до,и врезающиеся в прозрачное осеннее небо хрустальные небоскребы Сеула. Джеймс видел прерывистые линии гексаграммы “ГЭ”, остановившиеся глаза сошедшего с ума террориста и ледяную улыбку доктора Танаки. Разрозненные кусочки головоломки, рассыпанная мозаика… Нельзя обрести прошлую мысль, втолковывал Будда тщившемуся постигнуть его мудрость Субхути, нельзя обрести настоящую мысль, нельзя обрести еще не пришедшую мысль… Что, скорее всего, означало: есть вещи, которые нельзя постигнуть слабым человеческим умишком, хоть ты тресни, Субхути… Можно только дождаться озарения, вспышки, самадхи, инсай-та, когда все непонятное и темное становится кристально ясным и простым. Правда, никто не скажет тебе, дождешься ли ты этого озарения или так и помрешь непросветленным.
Интересно, подумал он, когда я решил использовать “убийцу нейронов” против бедняги Гарольда, это тоже было озарением? Или просто усталый мозг решил не изыскивать сложных обходных путей и приказал идти напролом? А может быть, в этом и заключается сущность самадхи?
Перед ним колыхались черные тени — зловещие фигуры в капюшонах, без лиц. Ки-Брасу казалось, что достаточно небольшого усилия — и он разглядит, кто скрывается под темными бесформенными балахонами. Бедный Субхути, ты пребываешь в плену иллюзии, сказал бы по этому поводу Бумаг нельзя разглядеть то, что видели чужие глаза и помнит чужая память.
Он цитировал Алмазную сутру на кантонском наречии, и перед его мысленным взором проплывали лица Тонга Хао Ляна, маленького адвоката Ли и злосчастного Сучонга, волны, обрушивающиеся на берег острова Чжуан-до,и врезающиеся в прозрачное осеннее небо хрустальные небоскребы Сеула. Джеймс видел прерывистые линии гексаграммы “ГЭ”, остановившиеся глаза сошедшего с ума террориста и ледяную улыбку доктора Танаки. Разрозненные кусочки головоломки, рассыпанная мозаика… Нельзя обрести прошлую мысль, втолковывал Будда тщившемуся постигнуть его мудрость Субхути, нельзя обрести настоящую мысль, нельзя обрести еще не пришедшую мысль… Что, скорее всего, означало: есть вещи, которые нельзя постигнуть слабым человеческим умишком, хоть ты тресни, Субхути… Можно только дождаться озарения, вспышки, самадхи, инсай-та, когда все непонятное и темное становится кристально ясным и простым. Правда, никто не скажет тебе, дождешься ли ты этого озарения или так и помрешь непросветленным.
Интересно, подумал он, когда я решил использовать “убийцу нейронов” против бедняги Гарольда, это тоже было озарением? Или просто усталый мозг решил не изыскивать сложных обходных путей и приказал идти напролом? А может быть, в этом и заключается сущность самадхи?
Перед ним колыхались черные тени — зловещие фигуры в капюшонах, без лиц. Ки-Брасу казалось, что достаточно небольшого усилия — и он разглядит, кто скрывается под темными бесформенными балахонами. Бедный Субхути, ты пребываешь в плену иллюзии, сказал бы по этому поводу Бумаг нельзя разглядеть то, что видели чужие глаза и помнит чужая память.