Вокзал потерянных снов   ::   Мьевилль Чайна

С победным видом и угрюмым ворчанием он торопливо помогает мне сойти на берег, и я медленно, словно шагая по горячим углям, иду прочь, аккуратно пробираясь через грязь и битые стекла.

Шкипер доволен теми камушками, которыми я с ним расплатился. Это Дымная излучина, говорит он, и я заставляю себя отводить глаза, чтобы он не заметил моей растерянности, не понял, что я новичок в этом городе, что меня пугают мрачные, страшные здания, от которых никуда не скрыться; что меня мутит от боязни закрытых пространств и дурных предчувствий.

Чуть к югу над рекой поднимаются два огромных столба. Это ворота некогда величественною, а ныне запаршивевшего и обветшавшею Старого города. Время и кислота стерли письмена, когда-то начертанные на этих обелисках, остались лишь неясные завитки, похожие на истертую винтовую резьбу. Позади ворот — невысокий мостик («Каторжный переход», — поясняет шкипер). Не воспользовавшись внезапной словоохотливостью спутника, я удаляюсь, шагая через эту выбеленную известковую равнину, мимо зияющих дверных проемов, сулящих уютный мрак и какое-никакое укрытие от речною зловония. Голос шкипера звучит уже где-то совсем далеко, и я с тоской думаю о том, что больше никогда его не увижу.

Становится теплее. На востоке уже маячат городские огни.

Я пойду вдоль рельсов.