Волчья верность   ::   Игнатова Наталья Владимировна

Она не зависела от Казимира в материальном плане, но зависела от него душой. Любила. До сих пор. А он? Увы, нет. Он мог играть до бесконечности, однако как только игра стала обязанностью – как только он понял, что обязан любить, потому что ему некуда деться, – это стало тяготить. Драконы любят только драконов, только равных себе. Может быть, если есть женщины той же крови, что и Тир, Казимир мог бы полюбить такую женщину, но он не мог по-настоящему, всерьез, связать свою жизнь со смертной.

Играть в любовь к Даре было интересно, Казимир верил, что любит ее. И ждал, когда она умрет, чтобы еще какое-то время играть по принятым здесь правилам, играть в бессмертного, потерявшего любимую. Но омоложение означало, что Дара из тридцати пяти лет шагнет обратно в двадцать. Отвоюет у смерти минимум полтора десятилетия. На самом деле – больше. Она вернет не только молодость, но и здоровье. И никто не помешает ей повторять процедуру снова и снова. Хватило бы денег. А Гахс не откажет, про Гахса говорили, что он подарил людям бессмертие.

И неважно, что стоило бессмертие дороже, чем большинство людей могли заработать.

Гахс бесплатно лечил самые сложные болезни, восстанавливал потерянные конечности, практически возвращал пациентов с того света. За все это ему прощали расценки на процедуры омоложения. За это, а еще за то, что его ученики работали в клиниках по всему миру и лечили всех, кто нуждался в помощи.