Воля павших   ::   Верещагин Олег

Ему объяснили, что дальше на полночь солнце вообще перестает садиться – но объяснили потом, а тут при виде солнечного диска все вдруг неспешно, но дружно поднялись на ноги (Олег тоже, непонимающе оглядываясь по сторонам) и, вскинув руки все в том же «фашистском» приветствии, хором сказали:

– Слава, Дажьбог!

Кормчему – седому, как лунь, морщинистому на лицо, но широкоплечему старику – подали связанного за ноги петуха с крыльями цвета бронзы. Солнечный свет искрами взблескивал на них. Петух хлопал крыльями и хрипло орал. Кормчий, повернувшись на солнце лицом, медленно извлек камас и со словами: «Тебе даем, помоги детям твоим!» – одним точным ударом обезглавил птицу, а потом швырнул брызжущее кровью, встопорщенное тело в воду, хмурую и спокойную у берега… С хрустом и треском упал и развернулся широкий крашеный парус, на котором скалилась рысь.

Путь на полночь начался.

…У Олега было противное ощущение, что он сидит в автобусе, который быстро движется по бесконечной ухабистой дороге. Коч не успевал опуститься на воду, как в днище поддавала очередная волна – и кораблик снова взлетал вверх. Так, наверное, чувствует себя муравей, оказавшийся внутри теннисного шарика, который шутки ради снова и снова подбрасывают ракеткой. Почти сразу навалилась странная апатия. Олег присел на свое место, вытянул ноги и с испугом понял, что у него начинается морская болезнь – самая обычная и очень неприятная, о которой она раньше знал только понаслышке. Запах рыбы из неприятного стал омерзительным.