Воля павших   ::   Верещагин Олег

И возник голос певца…

По широкой степи,

По колено в дорожной грязи,

Под печалью дождей,

Не разбирая стези,

Опираясь на плечи

Бедных своих сыновей,

Бредет нищая баба

Стороною своей…

Старший сын, Игнат —

Хмур да вороват…

А второй, Илья —

Дрянь паршивая…

Третий сын, Богдан —

Кого хошь продаст…

А меньшой, Иван —

Добр, да слишком мал…

И певец вдруг застонал! Так, что Олег вздрогнул. Это была словно бы все еще песня, но в то же время просто стон, долгий и болезненный, бесконечное: «А-а-а-а…» умирающего в бреду человека. И только когда стон сделался почти невыносимым – вновь зазвучали слова:

Злой холодный ветер.

Полное небо звезд.

Под ногами пепел —

Ой, да по коже мороз!

Кто ты, нищая баба?

Кто твои сыновья?

Да чего тебе надо?.. —

он оборвал пение и тихо сказал – просто сказал: – Родина я твоя… – и, отчаянно ударив по струнам, запел:

Старший сын, Игнат —

Хмур да вороват…

А второй, Илья —

Дрянь паршивая…

Третий сын, Богдан —

Кого хошь продаст…

А меньшой, Иван —

Добр, да слишком мал… [44]

Легшая на плечо Олега ладонь заставила его вздрогнуть и досадливо обернуться.

На него смотрела Бранка.

– Пойдем, – настойчиво сказала она. – Неладно одному… да еще под ту песнь…

– Что ты за мной ходишь? – горько спросил Олег. – Ну что ходишь?

– Пойдем, – попросила Бранка снова.

– Я хочу один быть, – отрезал Олег.

– Один и будешь, – согласилась она. – Одно со мной. Я тихо буду, что мышь. А тебя так не кину. Лицо у тебя неладное. Пойдем.