Новый русский и американка   ::   Беляева Лилия

Так вот, этот поэт с членом-"бананом", после того как испустил семя в желтый, как яичный желток, презерватив и предоставил моей божественной, чудодейственной дырочке свободу и независимость, немедленно, не слезая с постели, совершил исключительно экстравагантный поступок - он достал из ящика столика авторучку и, держа свой крепкий, на славу сделанный презерватив (конечно же, в моих изумительных, неповторимых Штатах - ещё раз подчеркну: я патриотка и готова рыдать от умиления, если где-то, в какой-то дыре, вдали от дома, вдруг услышу родной гимн или, к примеру, увижу в урне картонную сигаретную коробочку с магическими буквами "made in U. S. A.")...

О чем я хотела рассказать, однако, особо? Ах, да, о том, что придумал мой поэт, держа в одной руке ярко-желтый, как фонарик, презерватив производства моей славной, могучей Америки, а в другой - авторучку. Он (даром, что поэт, хотя его, как он признался, ещё не успел напечатать ни один журнал) принялся макать ручку в презерватив, то есть в миллиарды, возможно, ещё юрких, живехоньких сперматозоидов, и делать вид, что пишет на моем животе, восклицая:

Твои подмышки цветут и пахнут,

Как целый луг полевых цветов!

Я должен снова тебя трахнуть...

Прости за грубость последних слов.

Я уже похихикивала оттого, что его авторучка с цепляющимися за её кончик сперматозоидами, и по всей видимости дрожащими от нежданного холода и неординарной ситуации, щекотала кожу моего живота, ну а когда он кончил свой стих - расхохоталась в полный голос. И мы с ним и с полнили ещё раз то искрометкое, ритмически безупречное гимнастическое упражнение, когда и мужчина, и женщина особенно остро ощущают свое доподлинное равноправие и высочайшую степень своего законного присутствия в этом мире.