Новый русский и американка   ::   Беляева Лилия

Его красный галстук между тем, свисая с плотной шоколадной шеи, изредка задевал за кончики моих отзывчивых, трепещущих грудей, и они млели и таяли, и я поняла, наконец, почему моя "бас-гитара" голая, но в галстуке, какой это божественный кайф!

Вскоре, однако, ему поднадоело трахать меня на гримерном столике, и он хрипло, просительно, властно проговорил:

- Спустимся ниже!

И тотчас его сильные руки с чуткими пальцами музыканта опрокинули меня на пол, и эти чуткие, гибкие пальцы принялись так умело наигрывать что-то свое, достаточно причудливое на моих грудях, бедрах, между бедер, а потом как-то разом скакнули к моему заветному плоду, бутону, дырочке...

Правда, какое-то время эти его длинные, уверенные пальцы замерли в некотором недоумении у меня на лобке, потому что запутались в моем густом, светло-каштановом руне... А когда, когда они отыскали то, что хотели, и двинулись... двинулись внутрь - вглубь, в мои заветнейшие закоулочки-переулочки, из моей груди вырвался непроизвольный крик восторга.

А далее... далее... Он. Эта моя шоколадная, удивительная, неординарная "бас-гитара", на этот раз стал играть на собственной "флейте"... Он так внезапно и резко... отдал её моему телу... пробив ею вздрагивающий, торжествующий бутон моей онемевшей от восторга плоти, что слезы неподдельного, глубокого, беспредельного счастья тотчас оросили все мое лицо.

- Ах, какая прелесть... - стону, и благодарю, и, конечно же, прошу: Еще... еще...