JК
Волшебный бумеранг (Космологическая феерия) :: Руденко Николай Данилович
Страница: 27 из 361Нет, не показалось — в самом деле, его губы шевельнулись, и Володя тихо спросил:
— Где мы? Капитан знает о дуэли?
— Молчи, тебе нельзя разговаривать. Федор Иванович ничего не знает.
Скрябин повернул голову. Видимо, это движение причинило ему боль. Глаза его остановились на костре и на женщинах, готовящих ужин.
— Да-а, понимаю…
И вдруг из другого угла Коля услышал шепот Вольфа:
— Мальчик, я имел визит Петербург. Я ист грос ученый. Меня принималь руссише император. Я буду писать императору. Он сделает тебя маленький умный паж…
Коля не счел нужным объяснять «великому ученому», что его никак не прельщает эта неожиданная возможность.
Вечером начался большой праздник: Акачи вступал в круг молодых людей. К этому событию мальчики старшего возраста готовятся по нескольку лет. Им наносят глубокие раны, заставляют прыгать с высоких эвкалиптов, бросаться с гранитных скал в пену сумасшедших водопадов. О тех, кто не выдерживает этих испытаний и гибнет, не жалеют даже собственные родители: все равно из такого не вышло бы настоящего воина. А тот, кто остался в живых, получает право носить на своем теле самые почетные украшения — багряные рубцы поперек груди.
Такие рубцы уже украшали грудь Акачи. Они были еще свежими, видно, совсем недавно зажили. Коля, притронувшись пальцами к шрамам Акачи, спросил:
— Очень было больно? Правда?…
Акачи улыбнулся, показав крепкие белые зубы.
— Воину Благородного Какаду не может быть больно.
— Где мы? Капитан знает о дуэли?
— Молчи, тебе нельзя разговаривать. Федор Иванович ничего не знает.
Скрябин повернул голову. Видимо, это движение причинило ему боль. Глаза его остановились на костре и на женщинах, готовящих ужин.
— Да-а, понимаю…
И вдруг из другого угла Коля услышал шепот Вольфа:
— Мальчик, я имел визит Петербург. Я ист грос ученый. Меня принималь руссише император. Я буду писать императору. Он сделает тебя маленький умный паж…
Коля не счел нужным объяснять «великому ученому», что его никак не прельщает эта неожиданная возможность.
Вечером начался большой праздник: Акачи вступал в круг молодых людей. К этому событию мальчики старшего возраста готовятся по нескольку лет. Им наносят глубокие раны, заставляют прыгать с высоких эвкалиптов, бросаться с гранитных скал в пену сумасшедших водопадов. О тех, кто не выдерживает этих испытаний и гибнет, не жалеют даже собственные родители: все равно из такого не вышло бы настоящего воина. А тот, кто остался в живых, получает право носить на своем теле самые почетные украшения — багряные рубцы поперек груди.
Такие рубцы уже украшали грудь Акачи. Они были еще свежими, видно, совсем недавно зажили. Коля, притронувшись пальцами к шрамам Акачи, спросил:
— Очень было больно? Правда?…
Акачи улыбнулся, показав крепкие белые зубы.
— Воину Благородного Какаду не может быть больно.