JК
Волхв-самозванец :: Зубко Алексей
Страница: 362 из 442Ее костяной протез чувствительно бьет меня под ребра, вышибая дух.
А свихнувшаяся избушка продолжает выделывать коленца. Она то подпрыгивает, то приседает, то прытью мчится куда-то, то столбом замирает на месте.
Мы с Бабой Ягой катаемся по полу, налетаем на движущуюся мебель и стены и яростно взываем к рассудку свихнувшейся избушки.
Результат нулевой.
При очередном скачке хозяйка избушки вылетает в раскрывшуюся дверь и, пронзительно ругаясь, летит с крыльца, потеряв отвязавшийся протез. Последний отлетает мне в лоб, а затем в угол, где со звоном врезается в самовар.
И тут скачки прекращаются, сменившись мелкой дрожью.
Потирая ушибы, на дрожащих ногах выхожу на крыльцо.
Свернутый набок череп скалится мне в лицо, но молчит. Зато Баба Яга — Костяная Нога не собирается, по всей видимости, замолкать в ближайшее время. Ее выражения, наполненные метафорами, аллегориями и гиперболами, достойные быть занесенными в скрижали народной мудрости, хлещут почувствительнее иного урагана.
Не завидую я тому, кто умудрился вызвать на себя праведный гнев Бабы Яги… хотя вообще-то она очень милая старушка…
Держась за дверной косяк, задираю голову к небу и медленно опускаюсь на крыльцо.
А свихнувшаяся избушка продолжает выделывать коленца. Она то подпрыгивает, то приседает, то прытью мчится куда-то, то столбом замирает на месте.
Мы с Бабой Ягой катаемся по полу, налетаем на движущуюся мебель и стены и яростно взываем к рассудку свихнувшейся избушки.
Результат нулевой.
При очередном скачке хозяйка избушки вылетает в раскрывшуюся дверь и, пронзительно ругаясь, летит с крыльца, потеряв отвязавшийся протез. Последний отлетает мне в лоб, а затем в угол, где со звоном врезается в самовар.
И тут скачки прекращаются, сменившись мелкой дрожью.
Потирая ушибы, на дрожащих ногах выхожу на крыльцо.
Свернутый набок череп скалится мне в лицо, но молчит. Зато Баба Яга — Костяная Нога не собирается, по всей видимости, замолкать в ближайшее время. Ее выражения, наполненные метафорами, аллегориями и гиперболами, достойные быть занесенными в скрижали народной мудрости, хлещут почувствительнее иного урагана.
Не завидую я тому, кто умудрился вызвать на себя праведный гнев Бабы Яги… хотя вообще-то она очень милая старушка…
Держась за дверной косяк, задираю голову к небу и медленно опускаюсь на крыльцо.