JК
Вооруженное восстание животных :: Тюрин Александр Владимирович
Страница: 154 из 200Или пищевая – между ними сейчас не слишком большая разница. Витрины магазинов на первых этажах разбиты, мостовая усеяна битым стеклом, ветер несет драную бумагу. Торговые заведения, похоже, что раскурочены людскими безумными толпами.
Берусь подумать, что в городе началась паника, дурдом, и дегенераты бросились тащить, что ни попадя. Ситуевина вышла из-под контроля и неизвестно, когда под него вернется.
Метрах в двадцати из подворотни вырулило трое мужиков и, конечно, направились ко мне. Я потрогал винтовку. В запасе всего один бронебойный заряд. Черт, если промахнусь, эта тройка покромсает меня на кусочки. Уже отсюда видны на их физиономиях следы инкубационной энцефалопатии.
Неожиданно рядом со мной причалил мощный джип «Чероки». Те трое энцефалопатов притормозили и принюхались. Из машины выскочили… Нина, еще какой-то седой мужик, и быстро забросили меня в салон.
Я оказался в лежачем положении между сидений, в щеку мне упиралась обУвка Нины, вполне элегантная «Саламандер», но выше нее виднелась пятнистая армейская штанина.
Седой мужик, держа одной рукой руль, полуобернулся и глянул на меня.
– Ну, что, молодой человек, сегодня был тяжелый денек? – спросил он с неподражаемыми одесскими интонациями.
Узнав ЗНАКОМЫЙ голос и увидев ЗНАКОМОЕ лицо, я сильно побледнел. Даже, наверное, посерел.
– Дорогой Самуил Моисеевич, я не сделал вам ничего плохого. Нинка все сама начала. Не надо меня в преисподнюю увозить. – заблеял я, чувствуя неотвратимость наказания.
Берусь подумать, что в городе началась паника, дурдом, и дегенераты бросились тащить, что ни попадя. Ситуевина вышла из-под контроля и неизвестно, когда под него вернется.
Метрах в двадцати из подворотни вырулило трое мужиков и, конечно, направились ко мне. Я потрогал винтовку. В запасе всего один бронебойный заряд. Черт, если промахнусь, эта тройка покромсает меня на кусочки. Уже отсюда видны на их физиономиях следы инкубационной энцефалопатии.
Неожиданно рядом со мной причалил мощный джип «Чероки». Те трое энцефалопатов притормозили и принюхались. Из машины выскочили… Нина, еще какой-то седой мужик, и быстро забросили меня в салон.
Я оказался в лежачем положении между сидений, в щеку мне упиралась обУвка Нины, вполне элегантная «Саламандер», но выше нее виднелась пятнистая армейская штанина.
Седой мужик, держа одной рукой руль, полуобернулся и глянул на меня.
– Ну, что, молодой человек, сегодня был тяжелый денек? – спросил он с неподражаемыми одесскими интонациями.
Узнав ЗНАКОМЫЙ голос и увидев ЗНАКОМОЕ лицо, я сильно побледнел. Даже, наверное, посерел.
– Дорогой Самуил Моисеевич, я не сделал вам ничего плохого. Нинка все сама начала. Не надо меня в преисподнюю увозить. – заблеял я, чувствуя неотвратимость наказания.