Вооруженное восстание животных   ::   Тюрин Александр Владимирович

Надел кованные ботинки, напялил шерстяные перчатки, на них резиновые рукавицы, оставшиеся с тех времен, когда я работал говночистом-сантехником, подхватил гирю-двухпудовку, ее тоже тряпкой обмотал.

Получилась палица, вроде той, что была у любого уважающего себя былинного деятеля. Ею стал я крошить врагов, добивая заодно остатки кафеля, сотрясая здание до самого фундамента.

Правда, было одно «но»: малыши бодро, как мячики, отпрыгивали всегда от моей дубины в нужную сторону.

Наконец я случайно расколошматил раковину. Но психоз еще не прошел, не кончилась заводка.

Я подхватил стальной прут и снова вышел на поле брани и срани. Однако «макаронам» я уже надоел, так что они и скрылись через сток.

Матч завершился в чужую пользу. Стою я перед ванной комнатой, уничтоженной моими собственными усилиями, и страдаю. Страдаю как-то философски.

Почему животные в моей жизни, вначале в виде персонажей «доктора Хантера», а потом и наяву, играют такую роль?

Достоевский и Толстой никогда не взялись бы писать о зверях, для них это было бы низменно и мелко. Где тут вопросы нравственности, где клубок человеческих взаимоотношений, где основа духовного возрождения – спросили бы они и, не получив ответа, ушли бы, монотонно гудя: «Суди его Бог». Однако же, господа хорошие – заметил бы я им вслед – есть вещи, от которых побледнеют ваши Безуховы и Карамазовы.

Давайте сравним поведение червяг и некоторых наших сограждан. Если не станем зажмуриваться, найдем так много схожего.

Просто биологическое у одних становится психическим у других.