Возьми меня в Калькутте   ::   Прашкевич Геннадий

Не все ли равно? - удивились девушки, и это меня насторожило.

В просторном кабинете, куда я поднялся по указанию девушек, молодой директор школы громко кричал в телефонную трубку:

- Милиция? Какого черта? Почему один наряд? Пришлите хотя бы усиленный!

- Зачем? - спросил я, когда директор повесил трубку.

- Ну как же! - радостно объяснил он. - Ну как же, товарищ писатель! После двенадцати у нас драка! Половина ребят придет из прошлогоднего выпуска, а уж они пить умеют! - Он дружески подмигнул мне: - Мы потом тоже отдохнем. У нас выпивка по талонам, но выкручиваемся, все свои! Поднимитесь пока в музей, у нас ведь еще Чивилихин учился, а я поработаю.

Полный тревожных предчувствий я поднялся на третий этаж.

А вдруг правда в музее чучело филина, скелет в старой кепке?..

Я облегченно вздохнул, увидев, что литературным музеем в щколе ?2 называли коридорный тупик, украшенный по стенам двумя стендами. Один был посвящен В.Чивилихину, другой мне. Писатели мы разные, но здесь судьба нас объединила. Фотографии, вырезки из газет и журналов, а еще обложки, аккуратно срезанные с книг и навечно приклеенные к фанере.

И краткие машинописные жития.

Чивилихинское житие я читать не стал, но со своим ознакомился.

"Геннадий Мартович Прашкевич, - говорилось в этом житие, - рос тихим сосредоточенным ребенком, учился только на твердое хорошо и незаметно для окружающих стал известным советским писателем."

Не слабо.

Учился я дерьмово, честно скажу.