Страница:
2 из 44
Я был в этой жизниеще никем, когда она меня уже жалела, и будила, не пошлым утренним звоном будильника, а всегда же своими, еще девичьими, губами.
Она водила своими любящими губами по спящему моему лицу и едва слышно приговаривала:
- Муженек мой единственный... А, муженек мой единственный!.. А пора просыпаться, солнышко мое любимое! А любимая твоя яишенка тебя уже дожидается... А любимый твой кофе...
Я с молодоженной бесцеремонностью убирал свое спящее лицо от настойчивых любящих губ.
Я ни за что не желал пробуждаться.
Я не догадывался, я знал - любимая глазунья и любимый напиток лишь повод. Уничтожив с всегдашним аппетитом эти традиционные утренние яства, я должен, я обязан топать на почетную малооплачиваемую службу. Топать, идти, спешить, - вдобавок претерпев тройную столичную давку: автобус, электричка, метро!!!
И даже ненамеренно пробудившись, я изо всех сил жмурился и притворялся исключительно разоспавшимся ребенком.
Впрочем, для этой очаровательной в своей молодоженной юности женщины, я был в точности ребенком. И она со всей юной мужественностью тормошила меня своими жалеющими губами. Со всей нежной непреклонностью она отыскивала мои притворные глаза и целовала их совсем не по-женски.
|< Пред. 1 2 3 4 5 След. >|