Объект закрытого доступа   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

— Слышь, Али, — негромко и дружелюбно окликнул его Пташка Божья, — а где хоть взорвут-то? Ты скажи, чтоб я в тот район не совался. Умирать-то кому охота?

— Не знаю, старик, — произнес Али заплетающимся языком. — Знал бы — сказал… Нравишься ты мне, хоть и дурак. Не обижайся, старик… Лучше выпей еще… за мое здоровье.

— Это можно, — кивнул Пташка Божья. — Тебе-то, что ли, освежить?

— Чего? — не понял Али.

— Я говорю, долить самогонки? Ты сейчас на полдороге к счастью. Но нужно слегка догнаться.

Али тряхнул головой:

— Н-не надо, старик… у меня… свой догон. — Он полез в карман брюк, вынул картонную коробочку и шлепнул ею об стол. — Вот!

Он вытряхнул из картонки серебристую упаковку, выдавил пару таблеток пальцем и закинул их себе в рот, проглотил, судорожно дернув кадыком, и закрыл глаза.

Вскоре губы Али растянулись в блаженную улыбку. Он открыл глаза, посмотрел на Пташку Божью и сказал слабым голосом:

— Возьми… угощаю…

Он показал глазами на пакетик с таблетками. Пташка Божья сморщился и покачал головой:

— Нет, паря, извини, но меня от этого вашего зелья с души воротит. Я, чтоб ты знал, принадлежу к поколению табака и алкоголя. И предпочитаю наркотической ломке простое человеческое похмелье.

— Как хочешь… — вымолвил Али, снова закрыл глаза, посидел так немного, потом качнулся вперед и упал щекой прямо в тарелку с остатками мяса.

— Тьфу ты, мать твою, чухна кавказская, — выругался Пташка Божья. — Совсем пить не умеет.